Крошка. Три дня и три ночи из жизни немецкого студента.

[admin]

Слуга Негуса Макс распахнул дверцу коляски.

— Осторожней! — прикрикнул на него доктор. — Ты что, не знаешь, что рана нешуточная, скотина ты эдакая! Дорогой мсье Жюль,— добавил он, — соблаговолите нам помочь. Такое несчастье, не приведи господь.

— Что я вижу? Мсье Гица ранен!

В мгновение ока на крыльце оказались обе модистки, три ветеринара, одинокая лавочница, десять наследников парфюмера с целым штатом нянек и с мамашей во главе, а также Кати и мой лакей.

Бедняга Дитрих, решив, что хозяин при смерти, заламывал руки и рвал на себе волосы, должно быть, сокрушаясь о невозместимой потере жалования за последние три месяца.

Ветеринары принялись втолковывать модисткам разницу между раненым человеком и пристреленным псом.

Клан французов наседал на Негуса, желая узнать подоплеку моего ранения.

Кати, как козочка, взбежала наверх и вернулась с г-жой Пахт и с Крошкой. Но у моей бедняжки, едва она взглянула на рыцарственного своего защитника, свет померк перед глазами и она как подкошенная упала на пороге; точно по волшебству, толпа зевак тут же разделилась надвое: модистки, лавочница и француженки остались со мной, ветеринары и французы захлопотали подле Крошки, иллюстрируя таким образом «закон полового тяготения» — чем не физический закон? По мне, так ничуть не хуже, чем всемирное тяготение Ньютона.