Стихи

Отца и старших братьев отослали
в"трудармию",в Колымский дикий край,
и до сих пор,о них мы не узнали,
где их могилы,чтоб сказать"ПРОЩАЙ"...
Остались:мать,Я,маленький братишка,
в чужой степи,среди чужих людей,
и все на нас смотрели ребятишки,
как на каких-то бешенных зверей...
И все орали нам в лицо"ФАШИСТЫ",
а кто постарше,те лупили нас,
на голове всё время были "шишки",
и покидал синяк,так редко глаз...
Я лазил по деревьям раззоряя
вороньи гнёзда,яйца воровал,
свою семью от голода спасая,
с помоек шкурки от картошки собирал...
см. продолжение

А.Емельянов.
Спешите делать встречному добро!
Уж столько лет,спокойно мне не спится,
чужой рассказ,так душу бередит,
и я решился,с вами поделиться,
невыносимо,в сердце всё носить...
Чтоб было вам,понятно всё и ясно,
я написал от "ПЕРВОГО ЛИЦА",
я знаю,что я сделал не напрасно,
поведаю,с начала-до конца!
..."Родился я,в РЕСПУБЛИКЕ НЕМЕЦКОЙ,
и вольной Волгой жизнь моя текла,
и радоваться силе молодецкой,
но в нашу жизнь,вмешалася ВОЙНА....
Потом нас всех,ВЗАШЕЙ,буквально гнали,
кто на Алтай,Урал,кто в Магадан,
а мы с семьёю,в Казахстан полпали,
где был отсчет,страданьям нашим дан...
см.продолжение

Побывала в деревне родной…
Третий месяц страдает душа…
Вид открылся убогий такой,
Даже нечем мне стало дышать.
Тут не слышно людских голосов,
Не купаются дети в пруду,
Дверь закрыта на крепкий засов,
И не сохнет белье на ветру….
Здесь живут в основном, старики,
Доживают свой жизненный век.
Сердце рвется мое на куски:
Разве может так жить человек?
Покосились, осели дома…
На дороге – по пояс бурьян…
А когда наступает зима,
Все сравняют пурга да буран.
На авто не пробиться сюда:
Невозможно дорогу найти!
Даже, если случится беда,
Им на помощь – уже не прийти.
Дорогая деревня моя!
Мой родной и заброшенный край!
Ветра стоны, да крик воронья…
А ведь раньше – был солнечный рай!

Rheinhold Frank
Es trippelt und stolpert bei Schnee und Wind
Auf sibirischen Wegen ein deutsches Kind.
Die Eltern, die nahm man ihm weg mit Gewalt,
und Oma ist krank und der Ofen ist kalt.
Drei Tage kein Brot im ganzen Haus,
da trieb es der Hunger zum Betteln hinaus.
Fremd ist ihm die Sprache im wildfremden Ort.
Es kennt nur ein einziges russisches Wort.
Statt Brot sagt es „Chleb“, steckt sein Handchen vor,
steht frierend vergebens vom manch fremden Tor.
„Zum Betteln such dir einen anderen Ort“
Man sto?t es und jagt es mit Drohungen fort.
Im Schwindel vor Hunger, die Kraft geht ihm aus,
der Abendwind treibt es zum Dorf hinaus.
Die Nacht ist stockfinster und heftig der Wind,
sibirischen Stra?en gefahrdrohend sind!
Der Sturm rast voruber, die Wolken zieh`n ab,
am Wegrand erstarrt, liegt ein Kind ohne Grab,
sein flehendes Handchen zum Himmel gestreckt,
vom schneewei?en Leichentuch gnadig bedeckt.

Быть может тундра родина моя
Полярный край в котором я служил?
Да нет,надпоминает память мне:
"Союз то твой давно уже почил"
Куда-же мне теперь ещё пойти
Кто скажет мне,где родину найти
Быть может попытаться на земле
Где жили мои предки в ФРГ
Всё решено,мы едем безвозвратно
Билеты взяты лишь в один конец
Вот подлетаем к Франкфурту на Майне
Неужто родину мы встретим наконец
Посадка мягкая,таможенный досмотр
С родными встреча,слёзы,радость,смех
Богатый стол,красивые машины
Конечно же нас поразили всех
С тех пор прошло довольно много лет
Но память прошлого, конечно не забудет

Потерянная Родина.
А.АНДЕРС
Кто скажет мне где родина моя
Там где родился,или где живу
И почему,по этой жизни бренной
Я тяжкий крест изгнанника ношу
Не убивал,не грабил по дорогам
Жил честно,никого не предавал
Тогда кто скажет за какие прегрешенья
Великий бог мне родины,не дал
Родился я в семье немецких ссыльных
После войны,в Восточном Казахстане
И прозябая в полной нищете
Моя семья жила как в вражьем стане
Нам говорил,советский комендант
"Вы власть советскую должны благодарить
За то,что вас вообще не расстреляли
И,что пока дают вам дальше жить"
Там проходила молодость моя
Так,что-же это родина моя?
Служил в советской армии три года
На крайнем севере,здоровье отдавал
А,что союз развалиться когда-то
О том тогда ещё никто не знал
Готовили из нас марионеток
Чтоб только "есть" и сразу выполнять
И поясняли умными словами:
Мол вы должны долг родине отдать.

В мир иной,давно ушли родители
Догорел их жизненный костёр
Пролетело время безвозвратно
Нет в живых и многих из сестёр
Нас в живых осталось,только четверо
От когда-то столь большой семьи
Да и нам осталось уж немного
Кратких встреч на жизненом пути
Чаши,наших жизней,стали легче
В них уже проблескивает дно,
И уже пытаеться,клюкою,
Старость постучаться к нам в окно
Но пока ещё мы не сдаёмся
Наша сила в дружбе и любви
Взявшись за руки мы старости и хвори
Не дадим дорогу перейти,седина и первые морщинки
То ещё не жизненный конец,ну,а наши жизненные чаши
Мы дополним теплотой сердец.

Сказал ему,колхозный председатель
"Колхозу нужен опытный кузнец-
Я верю ты не враг и не предатель"
Не знал отец,что нужен документ,
Чтобы в трудармиию назад не возвращяться
Не знал,что за доверчивость свою,
Ему тюрьмой придёться расчитаться,
Но знать нам будущего,к счастью,не дано
Иначе многие из нас сошли б с ума
Какой бы чаша жизни не была
Её приходиться,по каплям,пить до дна
Время нашей жизни на земле
К сожаленью слишком быстротечно
Выпив чашу жизни до конца
Покидаем мы её навечно

Проклятая война,рожденье тьмы и зла
О сколько судеб ты людских переломала
Сорвав людей с родных,давно
Обжитых мест,как перелётных птиц
По свету раскидала,слёзы от разлуки
И скитаний и-мою семью,не миновали
Не успев прижиться в Казахстане,
Как отца в трудармию забрали
Осталась мать одна с оравой ребятишек
Не зная как прожить и чем кормить детей,
Но видя,что другим жилось ничуть не лучше
Она печаль и слёзы скрывала от людей
Работала,не покладая рук,за труд не получая ничего
Отец в семью вернулся
От голода опухший и больной
Поправился,немного-отошёл,
Но всё ещё ослабший и больной
Он на работу в кузнецу пошёл

В погожий день старательно копали
Картошку,всей деревней,за ручьём
Прилежно на лопаты налегая,
Болтали бабы меж собою, кто-о чём
Кричит "товаркам"рослая старуха:
"Слыхали бабы немцев привезли!
Мне сказывали,что у них с рожденья
Ростут рога,копыта и хвосты
Сегодня сходим поглядим на чудо
Но только близко-чур,не подходить
А то ещё возьмут и забодают
Или копытами начнут нас всех лупить
Забитые,безграмотные люди
О мире по наслышке,только знали
Живя безвыездно в своей глухой деревне
Они всех немцев монстрами считали
А монстры,между тем,уже очнувшись
От путешествия в столь дальние края
Во всю уже копытами лупили
В колхозе налегая,на рога