[gainst]

До 60-х годов крестьянские хозяйства Германии придерживались старых способов выращивания и откармливания скота, нацеленных на качественную конечную продукцию. Тогда итальянцы и французы, приезжая в нашу страну, так же восхищались качеством нашей колбасы, как и качеством „Даймлера“.
Ныне напичканный химикатами кусок индюшатины на сковородке на глазах уменьшается в объёме как проткнутый воздушный шарик.
Но потребитель всё потребляет и слабо возмущается лишь тогда, когда в говядине находят „вирус коровьего бешенства“ или курица в холодильной камере вдруг плесневеет ни с того ни с сего.
Биолог-эволюционист Йозеф Райххольф (Josef Reichholf) сообщает:
„За 40 лет некоторые фирмы, занимающиеся откормом животных, ухитрились поставить эту отрасль народного хозяйства на неэтичную, негигиеничную, ведущую к издевательству над животными основу, а нам, едокам, представить это как большое достижение мастеров своего дела.
Но качества мяса неуклонно падает из года в год по всей стране.
И это - удивительный феномен. Ведь любой производитель беспрестанно работает над улучшением качества выпускаемого продукта.
Но только не производители мяса“.
История упадка качества мясопродуктов началась в США с индустриализации сельского хозяйства и усиления рыночной экономики. Эти методы переняла и Европа. Фирмы, производители кормов для скота и фирмы, занимающиеся откормом животных, объединились в гигантские концерны по производству мяса. Даже фирма „BP” (“Бритиш Петролеум») перекупила значительную часть рынка мяса и мясопродуктов.
„Benzin fur deutsche Autos und Protein f;r deutsche Autofahrer, das liegt doch nah“, - пишет Райххольф. („Бензин для немецких автомобилей и протеин для немецких водителей - какие близкие понятия!“)
В войне цен неизменно побеждают крупные фирмы. За последние десять лет исчезло более половины крестьянских хозяйств, занимавшихся откормом животных. В 1999 году их было 141000, в 2009 осталось 62000.
Не только немецкий бауэр пострадал на этом. И мы, едоки, пострадали. Но больше всего досталось животным.