Лирика (Мир прекрасного...)
 

Не проходите...мимо нищеты...
Потупив долу взгляд, не торопитесь...
Возвысьтесь над порывом суеты...
Подайте...пожалейте...не скупитесь!
Пускай фальшивый нищенский наряд...
Его не ваша совесть одевала...
Подайте...возвратится во стократ!
Сколь можете...пусть даже очень мало...
Не проходите... мимо нищеты...
Протянутой руки не сторонитесь...
Не допускайте в сердце пустоты...
До нищеты души... не опуститесь...
Как знать, куда вас выведет потом?
Дай Бог...чтоб не на этот перекрёсток...
К толпе безглазой... прущей напролом...
Не проходите...это очень просто...

Не проходите...мимо нищеты...
Потупив долу взгляд, не торопитесь...
Возвысьтесь над порывом суеты...
Подайте...пожалейте...не скупитесь!
Пускай фальшивый нищенский наряд...
Его не ваша совесть одевала...
Подайте...возвратится во стократ!
Сколь можете...пусть даже очень мало...
Не проходите... мимо нищеты...
Протянутой руки не сторонитесь...
Не допускайте в сердце пустоты...
До нищеты души... не опуститесь...
Как знать, куда вас выведет потом?
Дай Бог...чтоб не на этот перекрёсток...
К толпе безглазой... прущей напролом...
Не проходите...это очень просто...

Алексей Воскобойник
Жила-была моя душа
Имногих грела.
И не имела ни шиша -
Такое дело.
Она хотела все успеть -
Она горела,
Она желала песни петь…
И, кстати, пела.
Но тот, кто знает все сполна,
Кто все оплатит,
Сказал: не к времени она,
Она некстати.
И чтоб себя не бередить,
Минуя мели,
Она пошла, пошла бродить,
Как по панели.
Чего греха таить - лгала
И издевалась
Но одного вот не смогла -
Не изменялась.
Меня кусочек небольшой
От предков звонкий,
Она мечтала быть душой,
А не душонкой.

Елена Ломакина
Грешим и каемся... Грешим и молимся...
Клянемся лучше стать, да не становимся...
Пороком-лезвием да по артерии
ненужной святости в ночной мистерии...
БалУем ласками, не помня имени,
минуты близости на душу выменяв...
В тираж всё Вечное, а после - в розницу...
Так "совершенствуем" свою бессонницу...
Всё ночью серое... А утро предано...
И слёзы катятся, да дело сделано...
Остатки совести болят - терзаемся...
Грешим и молимся... Грешим и каемся...

Научи меня, жизнь, как терпеть,
Как тебя понимать с полуслова.
И в любви до конца не гореть,
А сгорев, вспыхнуть с силою новой. Научи меня, жизнь, распознать,
Что пройдёт, что является вечным.
Научи меня сердцем прощать,
На словах мне прощается легче. Научи меня, жизнь, различать,
Кто мне друг, кто мне просто прохожий.
Как на злое добром отвечать,
Оставаться на всех не похожим. Научи меня, жизнь, просто жить,
Не солгать, не предать и не сгинуть.
До конца не сгорая, любить,
А сгорев, с новой силою вспыхнуть.

du lebst und schwarmst unddammerst
in tiefer Seelenruh' ,
wenn du dein Eisen hammerst ,
erklingt ein Lied dazu .
O lasse dir niemals rauben
die alte Schwarmerei
fur Frauen , Freiheit und Glauben -
Bleib unentwegt dabei !
Da? du vom Born der Sage
mogst schopfen Frommigkeit
und Kraft zu wuchtigem Schlage
nun und in Ewigkeit .
PrinzEmil von Schonaich 1852-1908 Lyriker

Die Baume rauschen , es funkeln
die Sterne ab und zu ;
dort unten liegen die dunklen
Hauser in tiefer Ruh .
Es platschert in alter Weise
am Simonsplatze der Born ,
von weitem tutet leise
der Wachter in sein Horn ....
O Deutschland ! Mir tat's gefallen
in manchem fremden Land -
dir aber hat Gott vor allen
das beste Teil erkannt .

O Deutschland !
Mondschein und Giebeldacher
in einer deutschen Stadt -
ich wei? nicht , warum der Anblick
mich stets ergriffen hat .
Da druben beim Lampenscheine ,
ein Jungling starrt ins Licht ,
und schwarmt und schluchzt und empfindet
sein erstes und sein bestes Gedicht .
Dort sitzt eine junge Mutter ,
die wiegt ihr Kind zur Ruh ,
Sie lachelt und sinnt und betet ,
und singt ein Lied dazu .
Es blickt auf die mondhellen Giebel
tief sinnend ein Greis hinaus ,
er halt in der Hand eine Bibel ,
drin liegt ein welker Strau? .

Валерий Брюсов" В прошлом" Ты не ведала слов отреченья. Опустивши задумчивый взор, Точно в церковь, ты шла на мученья, Обнажённой забыла позор. Вся полна неизменной печали, Прислонилась ты молча к столбу,-- И соломой тебя увенчали, и клеймо наложили на лбу. А потом, когда смели бичами Это детское тело терзать,Вся в крови поднята палачами, "Я люблю" ты хотела сказать.

Es gibt soSchones in der Welt,
Daran du nie dich satt erquickst
Und das dir immer Treue halt
Und das du immer neu erblickst:
Der Blick von einer Alpe Grat,
Am grunen Meer ein stiller Pfad,
Ein Bach, der uber Felsen springt,
Ein Vogel, der im Dunkel singt,
Ein Kind, das noch im Traume lacht,
Ein Sterneglanz der Winternacht,
Ein Abendrot im klaren See
Bekranzt von Alm und Firneschnee,
Ein Lied am Stra?enzaun erlauscht,
Ein Gru? mit Wanderern getauscht,
Ein Denken an die Kinderzeit,
Ein immer waches, zartes Leid,
Das nachtelang mit feinem Schmerz
Dir weitet das verengte Herz
Und uber Sternen schon und bleich
Dir baut ein fernes Heimwehreich.
Hermann Karl Hesse, Pseudonym: Emil Sinclair;1877-1962 war ein deutsch-schweizerischer Dichter, Schriftsteller undFreizeitmaler.

Auch er wei? nicht, wohin er will.
Er schweigt und geht hinaus.
Da heult die Zugsirene schrill!
Der Zug fahrt langsam und halt still.
Die Toten steigen aus.
Ein Kind steigt aus. Die Mutter schreit.
Die Toten stehen stumm
am Bahnsteig der Vergangenheit.
Der Zug fahrt weiter, er jagt durch die Zeit,
und niemand wei?, warum.
Die I. Klasse ist fast leer.
Ein feister Herr sitzt stolz
im roten Plusch und atmet schwer.
Er ist allein und spurt das sehr.
Die Mehrheit sitzt auf Holz.
Wir reisen alle im gleichen Zug
zu Gegenwart in spe.
Wir sehen hinaus. Wir sahen genug.
Wir sitzen alle im gleichen Zug
und viele im falschen Coupe.
Erich Kastner

Das Eisenbahngleichnis
Wir sitzen alle im gleichen Zug
und reisen quer durch die Zeit.
Wir sehen hinaus. Wir sahen genug.
Wir fahren alle im gleichen Zug.
Und keiner wei?, wie weit.
Ein Nachbar schlaft, ein anderer klagt,
ein dritter redet viel.
Stationen werden angesagt.
Der Zug, der durch die Jahre jagt,
kommt niemals an sein Ziel.
Wir packen aus. Wir packen ein.
Wir finden keinen Sinn.
Wo werden wir wohl morgen sein?
Der Schaffner schaut zur Tur herein
und lachelt vor sich hin.

Der Panther
Sein Blick ist vom Vorubergehn der Stabe
so mud geworden, da? er nichts mehr halt.
Ihm ist, als ob es tausend Stabe gabe
und hinter tausend Staben keine Welt.
Der weiche Gang geschmeidig starker Schritte,
der sich im allerkleinsten Kreise dreht,
ist wie ein Tanz von Kraft um eine Mitte,
in der betaubt ein gro?er Wille steht.
Nur manchmal schiebt der Vorhang der Pupille
sich lautlos auf -. Dann geht ein Bild hinein,
geht durch der Glieder angespannte Stille -
und hort im Herzen auf zu sein.
Rainer Maria Rilke

weiter:
»Willst, feiner Knabe, du mit mir gehn?
Meine Tochter sollen dich warten schon;
Meine Tochter fuhren den nachtlichen Reihn
Und wiegen und tanzen und singen dich ein.«
Mein Vater, mein Vater, und siehst du nicht dort
Erlkonigs Tochter am dustern Ort? -
Mein Sohn, mein Sohn, ich seh es genau:
Es scheinen die alten Weiden so grau. -
»Ich liebe dich, mich reizt deine schone Gestalt;
Und bist du nicht willig, so brauch ich Gewalt.«
Mein Vater, mein Vater, jetzt fa?t er mich an!
Erlkonig hat mir ein Leids getan! -
Dem Vater grauset's, er reitet geschwind,
Er halt in den Armen das achzende Kind,
Erreicht den Hof mit Muhe und Not;
In seinen Armen das Kind war tot.

Johann Wolfgang von Goethe
Erlkonig
Wer reitet so spat durch Nacht und Wind?
Es ist der Vater mit seinem Kind;
Er hat den Knaben wohl in dem Arm,
Er fa?t ihn sicher, er halt ihn warm.
Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gesicht? -
Siehst Vater, du den Erlkonig nicht?
Den Erlenkonig mit Kron und Schweif? -
Mein Sohn, es ist ein Nebelstreif. -
»Du liebes Kind, komm, geh mit mir!
Gar schone Spiele spiel ich mit dir;
Manch bunte Blumen sind an dem Strand,
Meine Mutter hat manch gulden Gewand.«
Mein Vater, mein Vater, und horest du nicht,
Was Erlenkonig mir leise verspricht? -
Sei ruhig, bleibe ruhig, mein Kind;
In durren Blattern sauselt der Wind. -

Friedrich Schiller
Das Madchen aus der Fremde.
In einem Thal bei armen Hirten
Erschien mit jedem jungen Jahr,
Sobald die ersten Lerchen schwirrten,
Ein Madchen, schon und wunderbar.
Sie war nicht in dem Thal geboren,
Man wu?te nicht, woher sie kam;
Und schnell war ihre Spur verloren,
Sobald das Madchen Abschied nahm.
Beseligend war ihre Nahe,
Und alle Herzen wurden weit;
Doch eine Wurde, eine Hohe
Entfernte die Vertraulichkeit.
Sie brachte Blumen mit und Fruchte,
Gereift auf einer andern Flur,
In einem andern Sonnenlichte,
In einer glucklichern Natur.
Und theilte Jedem eine Gabe,
Dem Fruchte, Jenem Blumen aus;
Der Jungling und der Greis am Stabe,
Ein jeder ging beschenkt nach Haus.
Willkommen waren alle Gaste;
Doch nahte sich ein liebend Paar,
Dem reichte sie der Gaben beste,
Der Blumen allerschonste dar.

HeinrichHeine


Ein Weib


Sie hatten sich beide soherzlich lieb,
Spitzbubin war sie, er war ein Dieb.
Wenn er Schelmenstreiche machte,
Sie warf sich aufs Bett und lachte.
Der Tag verging in Freud und Lust,
Des Nachts lag sie an seiner Brust.
Als man ins Gefangnis ihn brachte,
Sie stand am Fenster und lachte.
Er lie? ihr sagen: O komm zu mir,
Ich sehne mich so sehr nach dir,
Ich rufe nach dir, ich schmachte -
Sie schuttelt' das Haupt und lachte.
Um sechse des Morgens ward er gehenkt,
Um sieben ward er ins Grab gesenkt;
Sie aber schon um achte
Trank roten Wein und lachte.

Johann Wolfgang von Goethe

Gefunden
Ich ging im Walde
So fur mich hin,
Und nichts zu suchen,
Das war mein Sinn.
Im Schatten sah ich
Ein Blumchen stehn,
Wie Sterne leuchtend,
Wie Auglein schon.
Ich wollt es brechen,
Da sagt es fein:
Soll ich zum Welken
Gebrochen sein?
Ich grub's mit allen
Den Wurzlein aus.
Zum Garten trug ich's
Am hubschen Haus.
Und pflanzt es wieder
Am stillen Ort;
Nun zweigt es immer
Und bluht so fort.

И.ГЁТЕ
РАЗВЕ ИМЕНЕМ ХРАНИМО
ТО, ЧТО ЗРЕЕТ МОЛЧАЛИВО?
МНОЙ ПРЕКРАСНОЕ ЛЮБИМО,
В БОГЕ СОЗДАННОЕ ДИВО.
НАДО Ж НАМ ЛЮБИТЬ КОГО-ТО!
НЕНАВИДЕТЬ? ПРАВЫЙ БОЖЕ!
ЕСЛИ НУЖНО - ЧТО ЗА СЧЁТЫ! -
НЕНАВИДЕТЬ РАД Я ТОЖЕ,
ЧТОБ УЗНАТЬ ИМ ЦЕНУ ЛИЧНО,
ВЗВЕСЬ - ЧТО ЛЖИВО, ЧТО ПРАВДИВО.
ЧТО В ГЛАЗАХ ЛЮДЕЙ ОТЛИЧНО,
ТО ОБЫЧНО ДУРНО, ЛЖИВО.
ЧТОБЫ ПРАВДОЙ ЖИТЬ НА СВЕТЕ,
СОКИ БРАТЬ ИЗ ПОЧВЫ НАДО.
ВЕРТИХВОСТОМ НА ПАРКЕТЕ
ЖИЗНЬ ПРОШАРКАТЬ - ВОТ ДОСАДА!
КРИТИКАН ЛИ, ЗЛОПЫХАТЕЛЬ -
ЧЁРТ ОДИН ПРИ ВЗГЛЯДЕ СТРОГОМ!
РЯДОМ С НИМИ РАЗВЛЕКАТЕЛЬ
ЛУЧШЕ ВЫГЛЯДИТ ВО МНОГОМ.
РАЗВЛЕЧЕНИЙ ПРАЗДНОЙ ЖАЖДОЙ
ЛИШЬ СЕБЯ ГУБИТЬ ДАНО ВАМ,
ОБНОВЛЯЯСЬ, ДОЛЖЕН КАЖДЫЙ
КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПЛЕНЯТЬСЯ НОВЫМ.
ПУСТЬ ОН "ДОЙЧ" ИЛИ"ТОЙЧ" ЗОВЁТСЯ,
НЕМЕЦ ТАК ЖИВЁТ И СУДИТ.
В СТАРОЙ ПЕСЕНКЕ ПОЁТСЯ:
ЭТО БЫЛО, ЕСТЬ И БУДЕТ.

и ЭТО ГЁТЕ:
ТЫ ВЕДЬ ТОЖЕ- ЧЕЛОВЕК!
ПРИГЛЯДИСЬ ПОБЛИЖЕ -
ВИДНО: ТЫ НЕ ВЫШЕ ВСЕХ,
НО НИЧУТЬ НЕ НИЖЕ!
БЕД НЕМАЛО ПЕРЕНЁС,
ЗНАЛ УДАЧ НЕМАЛО...
ТАК ЧТО, БРАТ, НЕ ВЕШАЙ НОС:
НАШЕ НЕ ПРОПАЛО!
А ЭТО ПУШКИН:
ЕСЛИ ЖИЗНЬ ТЕБЯ ОБМАНЕТ,
НЕ ПЕЧАЛЬСЯ, НЕ ТУЖИ.
В ДЕНЬ УНЫНИЯ СМИРИСЬ.
ДЕНЬ ВЕСЕЛЬЯ, ВЕРЬ, НАСТАНЕТ!
СЕРДЦЕ БУДУЩИМ ЖИВЁТ...
НАСТОЯЩЕЕ УНЫЛО?
ВСЁ МГНОВЕННО,ВСЁ ПРОЙДЁТ...
ЧТО ПРОЙДЁТ -
ТО БУДЕТ МИЛО!

МЫ - РАЗНЫЕ ЛЮДИ!
МЫ - ЛЮДИ! НЕ БОГИ!
И САМИ СЕБЕ ВЫБИРАЕМ ДОРОГИ,
К ЧЕМУ МЫ СТРЕМИМСЯ,
ЧЕГО ТАК ЖЕЛАЕМ?
ПО КАПЛЕ СУДЬБУ КАЖДЫЙ ДЕНЬ СОБИРАЕМ.
И ПУСТЬ НЕ ВСЕГДА В НАШЕЙ ЖИЗНИ ВСЁ ГЛАДКО,
МЫ - ЛЮДИ-ЛЮБОВЬ!
И МЫ - ЛЮДИ-ЗАГАДКА!
И ПУСТЬ НЕ ВСЕГДА В ЭТОЙ ЖИЗНИ ВЕЗЁТ,
МЫ - ЛЮДИ-НАДЕЖДА!
МЫ - ЛЮДИ-СМИРЕНЬЕ...
ПОРОЮ МЫ - ЛЮДИ - ОБИДЫ, ТЕРЗАНЬЯ,
И В ЧЬЕЙ-ТО СУДЬБЕ ИНОГДА НАКАЗАНЬЕ.
БЫВАЕМ МЫ ЛЮДИ-РАЗЛУКА, СТРАДАНЬЕ,
А ПОСЛЕ - ПРОЩЕНЬЕ И ВНОВЬ ОЖИДАНЬЕ,
МЫ - РАЗНЫЕ ЛЮДИ. НО ВСЁ-ТАКИ ЛЮДИ!
НЕ СТОИТ СУДИТЬ! И СУДИМЫ НЕ БУДЕМ!

Анненский Иннокентий Фёдорович" Осенний романс" Гляжу на тебя равнодушно, А в сердце тоски не уйму... Сегодня томительно душно, Но солнце таится в дыму. Я знаю, что сон я лелею, Но верен хоть снам я,- а ты? Ненужною жертвой в аллею Падут, умирая, листы..... Судьба нас сводила, слепая: Бог знает, мы свидемся ль там.... Но знаешь...Не смейся,ступая Весною по мёртвым листам!

Кто знает весь текст песни"я в вессеннем лесу, пил берёзовый сок и т.д.
В ней кажется 4-5 куплетов, а я помню только три.
Если кто помнит или имеет текст, то очень прошу,нет просто умоляю... !

в весеннем лесу пил березовый сок... (из к/ф "Судьба резидента")
* * * * * * * *Em
Я в весеннем лесу пил березовый сок,
* * * * * * * * E7 * * * * * * * * Am
С ненаглядной певуньей в стогу ночевал,
* * * * * * * *H7 * * * * * * * * * Em
Что имел не сберег, что любил - потерял.
* * * * * * * Am * * * * *F#7 * * * *H7
Был я смел и удачлив, но счастья не знал.
И носило меня, как осенний листок.
Я менял имена, я менял города.
Надышался я пылью заморских дорог,
Где не пахнут цветы, не светила луна.
И окурки я за борт бросал в океан,
Проклинал красоту островов и морей
И бразильских болот малярийный туман,
И вино кабаков, и тоску лагерей.
Зачеркнуть бы всю жизнь да с начала начать,
Полететь к ненаглядной певунье своей.
Да вот только узнает ли родина-мать
Одного из пропащих своих сыновей?
Я в весеннем лесу пил березовый сок,
С ненаглядной певуньей в стогу ночевал,
Что имел не сберег, что любил - потерял.
Был я смел и удачлив, но счастья не знал.

Danke,
sehr schon.

- А вдруг?
А вдруг он жив?
А вдруг от взрыва
он увернулся? Дива нет...
И ночь его от пули скрыла,
И лес его припрятал след?
А вдруг он вышел к партизанам?..
... А по ночам под шорох вьюг
с полузакрытыми глазами
лежала, думая:
"А вдруг
о нем вот это: "Слава павшим..."
И значит (мысли нет больней),
и значит, я сегодня старше
его?! Почти на тыщу дней!
На тыщу дней!!!"
...И лились слезы...
И, словно странница (темно),
Стучала веткою береза
В заиндевевшее окно...

Два...Три...Четыре года длинных
вдовела,
каменней ствола,
промерзшего до сердцевины:
Чего-то все еще ждала...
Ждала в полях, ждала в деревне,
ждала тиха, среди подруг,
ждала, на все разуверенья
одно ответствуя:

Чтоб гасли молнии как спички,
ударив в радугу-дугу,
Чтоб чья-то девочка с косичкой
ждала его на берегу...
Любимая.! Прощай...... И снова
кричу из дыма и огня: Лю – би – ма - я!
Но это слово
услышишь ты уж без меня...

кто так хотел (прости мне это
признанье!) стать его отцом!
Да не судьба вот...! Сгинул где-то,
Не важно где... Он был бойцом.
И ты... однажды ты поведай
ему, оставив все дела,
Что он не дожил до победы,
но умер, чтоб она была.
Чтоб снова добрым людям в лица
ударил свет, рассеяв тьму,
Чтоб он, курносый, мог родиться
и чтоб легко жилось ему,
Чтобы его по утру тропка
то в лес, то к озеру вела,
Чтоб гром гремел, летела лодка
вперед!
И радуга цвела!

но хочу я, чтоб мальчонка был у тебя. На все горазд...
Чтобы соломенная челка
на лбу. И крапинки у глаз.
Чтоб узнавала средь мальчишек,
ты даже издали его.
и чтоб однажды он услышал
рассказ твой грустный
про того,

Минет срок -
и ты, конечно, выйдешь замуж
(Я понимаю, я жесток,
но ты.. ведь кто тебя осудит?
Ты выйдешь верность мне храня.)
И у тебя сынишка будет,
пусть не похожий на меня,
пусть...

И он, суров и прям,
сказал: "На смерть вас посылаю,
Пишите письма матерям... -
Потом добавил: - И невестам.
В распоряженье вашем час"
И вот, посуше выбрав место,
Я и пишу...
последний раз.
Пишу тебе... прости, что почерк
так не разборчив,
ты должна понять,
Мне часа мало очень, чтоб все сказать
Мне жизнь нужна!!!
И я спешу, спешу и сразу же
хочу о главном...

"Любимая, мы отступаем!
Уже все наши за рекой.
Здесь только мы, а мост не взорван!
А мост уже в руках врага!
И наш комбат сказал:
"Позор нам!" –
И: - Добровольцы, два шага
вперед!"
И сколько нас осталось
в живых...Мы разом все к - нему!!!
"Что ж, браво..." - бросил он устало,
и пятерых, по одному
из строя вызвал.
Третьим с краю
встал я...

"Любимая!.." - И лист неровный
вдруг задрожал в ее руках,
И в голубых её
огромных
предчувствием разлился страх,
И стал белей бумаги палец,
следивший дрожко за строкой.

...Едва хватило силы
принять дрожащею рукой конверт...
И вдруг:
- Дедуся, милый!
Ах!.. - И к его щеке щекой!
И закружилась с ним в обнимку:
- Он жив! Он жив!
- Ну, дай-то Бог!
Старик растроганно слезинку
сморгнул и вышел за порог,
дивясь, что сумка легче стала...
Она ж, присев возле стола,
сперва конверт к губам прижала
и лишь потом надорвала...

Сергей Викулов Отрывок из поэмы "Одна навек"

Перебираю архив. В одной из папок – подборка стихотворений, напечатанных в периодической печати СССР в 70-ые – 80-ые годы. Частично переписано от руки... Листочки из отрывного календаря, на обороте – стихи Друниной, Алигер, Евтушенко... Газетные вырезки...
Перечитываю... Вспоминаю... Мурашки... как много лет назад...

Sag mir, wo die Graber sind,
So sind sie geblieben?
Sag mir, wo die Graber sind,
Was ist geschehn?
Sag mir, wo die Graber sind?
Blumen wehn im Sommerwind.
Wann wird man je verstehn,
Wann wird man je verstehn?
Sag mir, wo die Blumen sind,
Wo sind sie geblieben?
Sag mir, wo die Blumen sind,
Was ist geschehn?
Sag mir, wo die Blumen sind?
Madchen pfluckten sie geschwind.
Wann wird man je verstehn,
Wann wird man je verstehn?

Sag, wo die Soldaten sind,
Wo sind sie geblieben?
Sag, wo die Soldaten sind,
Was ist geschehn?
Sag, wo die Soldaten sind?
Uber Grabern weht der Wind.
Wann wird man je verstehn,
Wann wird man je verstehn?

Sag mir, wo die Madchen sind,
Wo sind sie geblieben?
Sag mir, wo die Madchen sind,
Was ist geschehn?
Sag mir, wo die Madchen sind?
Manner nahmen sie geschwind.
Wann wird man je verstehn,
Wann wird man je verstehn?
Sag mir, wo die Manner sind,
Wo sind sie geblieben?
Sag mir, wo die Manner sind,
Was ist geschehn?
Sag mir, wo die Manner sind?
Zogen fort, der Krieg beginnt.
Wann wird man je verstehn,
Wann wird man je verstehn?