Вилли Мунтаниол
Ты виноват уж тем, что немец
Баллада
Нас принял Бог под самый Weihnacht
И Фридланд в церковь пригласил.
Поёт органом neue Heimat,
Чтоб нам с тобой прибавить сил.
Мы словно в рай земной попали,
Давно гонимые судьбой.
За много лет спокойно спали.
Язык, как музыка живой.
Никто ни разу не подслушал,
Не проследил кого корим.
И до сих пор никто не скушал
За то, что правду говорим.
Мы скоро все переменились:
Как будто боль убрал наркоз.
Глаза живинкой засветились,
Пришла улыбка вместо слёз.
Хотя случается, однако,
Что вурстаусзидлерами нас
Зовёт и травит как собаку
Член Эс Пэ Дэ. Таков наказ?..
Завесу фактами снимаешь
И о страданьях говоришь.
Ответит: «Слёзы выжимаешь?»
Скривишь улыбку, промолчишь.
Всю жизнь фашистами там были,
Тут русаками нас зовут.
Видать, историю забыли,
Своих с чужими путают.
Не любят «русских» за подонков.
А их немало среди нас.
Сверяют с предками потомков
По крови только. Вот те раз!..
Кому-то просто непонятно
Зачем мы ехали сюда.
В Союз отсюда аккуратно
Текла валюта, как вода.
И Русь за марки ухватилась,
Кредиты любит Казахстан.
И Украина спохватилась.
А немец?.. «Подожди, отстань!»
И снова Weihnacht. Как там наши?..
Давно забыт в домах уют.
Народ уже бесплатно пашет.
Темно. И газа не дают.
Да, был этап, мы собирались,
Чтоб автономию вернуть.
Нас под арест загнать пытались,
Хотели всех сломать, согнуть...
Учитель Раймер в Ленинполе
Под Новый год с детьми пропел
«O Tannenbaum» на ёлке, в школе.
И под надзор попасть успел.
Коль по-немецки, значит, страшно:
«Мы тоже любим песни петь,
Но по-советски, бесшабашно.
А немцев не хотим терпеть.
Пускай доказывают молча
Свою рабочую черту.
Чужой мотив, что песня волчья.
Нам слушать их невмоготу.»
Так просыпался в Кыргызстане
В шестидесятые года
Дракон, дремавший, как в тумане,
Чтоб кончить с нами навсегда.
В одном письме из «Neues Leben“
Авантюристом назван я.
Писал в ЦэКа «святой молебен»,
Про немцев правду для Кремля.
Хотел на Пленум коммунистов
Через редакцию попасть.
Он был не для авантюристов.
Мне помогли тогда упасть.
И я терпел до девяностых
Под ярлыком «Автономист».
С таким клеймом жилось непросто.
Корреспондент... И вдруг, - фашист.
Но тут сверкнула перестройка,
И заиграли в плюрализм.
Никто не знал, что «катастройка»
Затмит собою коммунизм.

Вилли Мунтаниол не знал, что в соседней комнате в лагере Фридланда жил бывший собкор "Нойес Лебен". Если бы я зашёл к нему в комнату, он бы ни глазам своим, ни ушам бы не поверил. Так получилось, что мы приехали в лагерь в один день с Вилли Мунтаниолом, я был в той же церки, что и он, слышал его выступление и как он читал стихи.
Никто ни разу не подслушал,
Не проследил кого корим.
И до сих пор никто не скушал
За то, что правду говорим.

Fur Viktor Ehrlich heute, am Geburtstag unseres Vaters, Woldemar Ehrlich (zu Erlenbach).
So ungefahr mussten dieses Lied die Trudarmisten um unseren Vater herum gesungen haben
(wiederhergestellt von K.Ehrlich):
Lied der Trudarmisten
In die Hel* sind wir gekommen -
Schnee und Urwald ringsumher.
Eingesperrt in Rabkolonnen** -
Russlanddeutsches Sklavenheer.
* * * * *Wir sind die Trudarmisten***
* * * * *Und zieh‘n in Reihen, dichten,
* * * * *Ins Feld.
Hier, in dieser rauen Lage,
Soll‘n wir fristen unser Los:
16 Stunden Qual und Plage
Taglich in dem Hollenscho?.
/Refrain./
Harte Schlacht um Tod und Leben,
Wiederseh‘n im Heimatort.
Uns‘re Waffen: Beil und Sage
Und des Herrgotts Trostewort.
/Refrain./
Wahrheit muss letztendlich siegen,
Ewig kann nicht wahr’n die Pein:
Abertausend Opfer liegen
Grab- und kreuzlos in dem Hain.
/Refrain./
Fluch und Schande wird euch treffen,
Die ihr fuhrt den Sabbattanz.
Euer Lug und Trug, und Frevel
Wird von uns zu Staub zerstanzt.
/Refrain./
Nun sind wir dem Tod entronnen -
Zukunft wieder leuchtet hehr.
Heimwarts zieh‘n die Fronkollonnen -
Russlanddeutsches Siegesheer.
* * * * *Wir sind die Trudarmisten, -
* * * * *Die Halft‘ ist nun vernichtet
* * * * *Im Feld.
*Hel – in der germanischen Mythologie: Unterwelt, Totenreich...
**Rabkolonnen - russ. Arbeitskolonnen im sowjetischen KZ-System GULag, (Anspielung an rab russ. - Sklave, Sklavenkolonnen, Sklavenbrigaden) in welche die Russlanddeutschen wahrend des 2. Weltkrieges und Jahre danach interniert wurden.
** *Trudarmisten – vom Russ. trudarmejzy, also Arbeitsarmisten – ein unter Russlanddeutschen verbreiteter Begriff fur die Bezeichnung der im GULag internierten, zur Fron verpflichteten Stammesgenossen, zwecks Steigerung ihrer sozialen (Un)Rechtsstellung.

Вилли Мунтаниол
***********.rd-zeitung.de/literatur/muntaniol75.htm

В интернете нашла обширную биографию Вилли Мутаниола. Сама слышу о нём впервые. Фамилия как-то не по-немецки звучит.

"Родился я 23 февраля 1931 года на Кустанайщине, в немецком посёлке Воскресеновка. Через 5 лет, когда семья отца перебралась в Актюбинск, я уже прекрасно владел языком. Но к началу войны от моего немецкого остались одни воспоминания. Правда, на всю жизнь сохранились народные песни, которые потом скрашивали грустные будни нашего голодного детства, когда в декабре 1941-го нас выдворили из города в далёкий казахский аул Копа. Там, на ферме Жолман я учился в казахской школе и за полтора года так овладел новым языком, что это удивляло окружающих. А немецкий – забыл."

Моя мама тоже родилась в 1931 г. Но она сохранила немецкий язык. Хотя мне ей его передать не удалось. Может, я и виновата в том, но вижу, что не мне одной пришлось в Германии по-новой учить немецкий- язык моих предков.

Спасибо Валя за биографию! Я не догадалась поискать в инете её.Мой рюкшлаг отдаётся наверное на моей сообразилке(fr)
Да Анатолий,ди велт изт кляйн! Я тоже никогда не забуду ,как по приезду во Фридланд,мы на второй день пошли на мессу в церковь,и вот это впечатление от предикт у меня до сих пор живёт в душе! Кстати, мы жили в бараке 47:-$

Немецкая любовь (1873)
Ночь тиха, туман на речке,
Звезды на небе горят, -
Готлиб с Мальхен на крылечке
Нежно, сладко говорят...
Не о том, что небо ясно,
Что сияют звезды в нем;
Не о том. Что ночь прекрасна, -
Говорят они о том,
Что провизия ужасно
Дорожает с каждым днем.
Петр Шумахер, поэт-сатирик
Из книги Альберта Обгольца
«Русские писатели и немцы России»

Говорят они о том,
Что провизия ужасно
Дорожает с каждым днем.


...И это называется "немецкой любовью"? ...очень романтично(md)

Практично-самокритично...

И даже, где то, самокритично!

Хочу познать поэзию своих,
Так мало мне читать их приходилось.
И мой топорный, и нескладный стих
В единое собрать теперь пытаюсь*-)

Поэзия наших- чего больше в ней?
Рассказов о днях испытаний и мук,
и редко услышишь в ней радости звук,
хотя- разве не было радостных дней?

Написав к переводу «Фауста» посвящение
«Незабвенной памяти А.С. Пушкина»,
Эдуард Губер (род. в 1814 г. в поволж. колонии Мессер,
ум. в 1847 г. в Санкт-Петербурге)
очень скромно оценил свой титанический труд:
Когда меня на подвиг трудный
Ты, улыбаясь, вызывал,
Я верил силе безрассудной
И труд могучий обещал...
С тех пор один, вдали от света,
От праздной неги бытия,
Благославением поэта
В ночных трудах крепился я.
Тогда неведомые муки
Глубоко в грудь перелились,
И думы в пламенные звуки,
В глаголы жизни облеклись.
И грозный образ исполина
Явился пламенным мечтам,
И вскрылась дивная картина
Моим испуганным очам...
Ты разбудил немые силы,
Ты завещал мне новый свет, -
И я к дверям твоей могилы
Несу незрелый, бледный цвет.
Простой листок в венке лавровом,
Простая дань души простой
Не поразит могучим словом
И не богата красотой.
Но над могилою кровавой
Я брошу блеклый свой листок,
Пока сплетен на гробе славы
Другой певец – другой венок.
Из книги Альберта Обгольца
«Русские писатели и немцы России»

Вчера почему-то все доппельт сообщения отправляли.. :-D
Да, какой слог, какая чёткая рифма у этого перевода! когда я такое читаю, то вижу свои стишата, как песчинку рядом с каменной глыбой..(ch)

Вот видите, у Вас есть чувства и тема: песчинка рядом с каменной глыбой. Так, что можем поупражнятся в стихотворчестве в соответсвующей теме...

Иосиф, я упражняюсь уже давно. Но написать так, как Эдуард Губер, тобою ниже-приведённый, так и не удаётся. :-)
Но Шпасс от процесса имею, потому и не отчаиваюсь:-D

Муз и исп. Светланы и *Стаса Мерц, слова Елены Штоль.
Я поднимаю свой бокал,
За маму в день ее рожденья,
И выше всех моих похвал,
Ценю я мамино терпенье!
Твой август быстро наступил,
Ты именница опять...
И возраст твой он проявил,
Овальной цифрой 45...
Созрела и поспела ты..
Как ягода на огороде,
О Бабе - Ягодке Мечте,
Слагают песнь не зря в народе
От длинных будничных разлук,
Вдали от дома я скучаю,
И о тепле прекрасных рук,
Как в детстве я еще мечтаю...
Как трудно чувства передать,
Волнение переполняет,
Не легче ль мне тебя обнять,
От всей семьи тебя поздравить...
Припев:
Мы не верим в твои 45...
Это возраст - ошибка времени
И энергии тебе не отнять,
25 - тебе без сомненья!!!
Пожелаем тебе от души...
Имидж свой сохранить прежним,
И твои молодые черты,
Не утратить и жить надеждой!
Пусть морщинки не портят век,
И лицо озаряет улыбка,
Если молод душой человек,
Возраст – это всего лишь ошибка!!!
Я поднимаю свой бокал,
За маму, в день ее рожденья,
И выше всех моих похвал,
Ценю талант ее и пенье!

Закат пылал янтарною зарницей,
Красиво уплывал за горизонт,
И перья сказочной жар-птицы,
Воздушным веером навеивали сон,
Остывшая земля почти уснула,
Ни шороха,ни звуков не слыхать...
Но в ожидании Восхода встрепенулась,
Такое зрелище не стоит пропускать!
Пропели петухи свой Гимн Рассвету,
Земля зевнула,сладостно-довольно...
Послало Солнце лучики-приветы...
Живым созданьям и неживым - невольно
Восход светил блистательно и ярко
Обогревая матушку - планету...
Что краше в жизни этих двух подарков?-
Закат Восхода иль Рожденье Света?
© Copyright: Елена Штоль, 2009

Ты накинь мне млечный путь на плечи,
Расстели у ног мне лунный свет
И скажи мне в этот дивный вечер,
Что меня прекрасней в мире нет...
Я умоюсь трепетной росою,
Прослежу чтоб солнышко горело,
Пробегусь по радуге босою,
Поклонюсь величию Вселенной
Пробуди в душе моря желаний,
Расскажи мне сказку о любви,
Возврати в мир снов-переживаний
Что когда - то явью расцвели...
Пусть стары как мир мои желания,
Быть любимой и тебя любить,
Волшебства любви очарованья,
Я желаю нам до дна испить
Ты накинь мне млечный путь на плечи,
Расстели у ног мне лунный свет
И скажи мне в этот дивный вечер,
Что меня прекрасней в мире нет...
© Copyright: Елена Штоль, 2009

Прощение

Прощения достоин каждый,
Который тихо попросил:
„Прости меня, я виноватый“.
И ты грехи его забыл.

И в этот миг душой ты чистый:
Ты выше дрязг и выше неба!
Не помня зла,добром лучистый!
И сердце бьёт твоё без гнева!


Руд.Зоммерфельд

Расстрел.

Давно это было,но было-от этого нам не уйти:
Тогда на украинской вотчине фашисты были в пути.
По ходу сбирали евреев и гнали их на расстрелы
Дымились по сёлам церквушки,то бишь,евреев костелы.
Они никого не щадили-ни женщин,даже детей,
Земля почернела от горя при виде стОльких смертей.
Однажды стояла девчонка,нагая у самого рва,
Солдата сразила напротив святая её красота!
“Ich bin doch kein Henker-ich bin ein Soldat!“-
ЗверЯм в эсэсовской форме он *швырнул автомат!
Тотчас подскочили подонки и прочь его увели,
Евреи,заплакав от горя, глазами его провели.
А дева смотрела на небо,молясь и надеясь,о Бог!
Увы, он уже приготовил свой небесный чертог.
Вот грянули выстрелы и застонала земля,
Людей невинно казнённых,принимая тела..
И заметался злой ветер от стонов и муки,
В уши фашистам шипел он:“Вы ссуки!“
И тучи пригнал он и заплакало небо,
Тела окропляя людей и той святой девы.
О,Дева еврейская!Спасла ли ты мир красотой?
Он стал лучше с спасённой солдатской душой!


Это стихотворение я написал под влиянием рассказа
старика-очевидца(он наблюдал эту сцену будучи мальчишкой).
Где именно на Украине я не знаю.Спросить уже нет возможности.

Руд.Зоммерфельд

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО
* * *Женщине из г. Вичуга
Я вас обязан известить,
Что не дошло до адресата
Письмо, что в ящик опустить
Не постыдились вы когда-то.
Ваш муж не получил письма,
Он не был ранен словом пошлым,
Не вздрогнул, не сошел с ума,
Не проклял все, что было в прошлом.
Когда он поднимал бойцов
В атаку у руин вокзала,
Тупая грубость ваших слов
Его, по счастью, не терзала.
Когда шагал он тяжело,
Стянув кровавой тряпкой рану,
Письмо от вас еще все шло,
Еще, по счастью, было рано.
Когда на камни он упал
И смерть оборвала дыханье,
Он все еще не получал,
По счастью, вашего посланья.
Могу вам сообщить о том,
Что, завернувши в плащ-палатки,
Мы ночью в сквере городском
Его зарыли после схватки.
Стоит звезда из жести там
И рядом тополь — для приметы...
А впрочем, я забыл, что вам,
Наверно, безразлично это.
Письмо нам утром принесли...
Его, за смертью адресата,
Между собой мы вслух прочли —
Уж вы простите нам, солдатам.
Быть может, память коротка
У вас. По общему желанью,
От имени всего полка
Я вам напомню содержанье.
Вы написали, что уж год,
Как вы знакомы с новым мужем.
А старый, если и придет,
Вам будет все равно ненужен.
Что вы не знаете беды,
Живете хорошо. И кстати,
Теперь вам никакой нужды
Нет в лейтенантском аттестате.
Чтоб писем он от вас не ждал
И вас не утруждал бы снова...
Вот именно: «не утруждал»...
Вы побольней искали слова.
И все. И больше ничего.
Мы перечли их терпеливо,
Все те слова, что для него
В разлуки час в душе нашли вы.

«Не утруждай». «Муж». «Аттестат»...
Да где ж вы душу потеряли?
Ведь он же был солдат, солдат!
Ведь мы за вас с ним умирали.
Я не хочу судьею быть,
Не все разлуку побеждают,
Не все способны век любить,—
К несчастью, в жизни все бывает.
Ну хорошо, пусть не любим,
Пускай он больше вам ненужен,
Пусть жить вы будете с другим,
Бог с ним, там с мужем ли, не с мужем.
Но ведь солдат не виноват
В том, что он отпуска не знает,
Что третий год себя подряд,
Вас защищая, утруждает.
Что ж, написать вы не смогли
Пусть горьких слов, но благородных.
В своей душе их не нашли —
Так заняли бы где угодно.
В отчизне нашей, к счастью, есть
Немало женских душ высоких,
Они б вам оказали честь —
Вам написали б эти строки;
Они б за вас слова нашли,
Чтоб облегчить тоску чужую.
От нас поклон им до земли,
Поклон за душу их большую.
Не вам, а женщинам другим,
От нас отторженным войною,
О вас мы написать хотим,
Пусть знают — вы тому виною,
Что их мужья на фронте, тут,
Подчас в душе борясь с собою,
С невольною тревогой ждут
Из дома писем перед боем.
Мы ваше не к добру прочли,
Теперь нас втайне горечь мучит:
А вдруг не вы одна смогли,
Вдруг кто-нибудь еще получит?
На суд далеких жен своих
Мы вас пошлем. Вы клеветали
На них. Вы усомниться в них
Нам на минуту повод дали.
Пускай поставят вам в вину,
Что душу птичью вы скрывали,
Что вы за женщину, жену,
Себя так долго выдавали.
А бывший муж ваш — он убит.
Все хорошо. Живите с новым.
Уж мертвый вас не оскорбит
В письме давно ненужным словом.
Живите, не боясь вины,
Он не напишет, не ответит
И, в город возвратись с войны,
С другим вас под руку не встретит.
Лишь за одно еще простить
Придется вам его — за то, что,
Наверно, с месяц приносить
Еще вам будет письма почта.
Уж ничего не сделать тут —
Письмо медлительнее пули.
К вам письма в сентябре придут,
А он убит еще в июле.
О вас там каждая строка,
Вам это, верно, неприятно —
Так я от имени полка
Беру его слова обратно.
Примите же в конце от нас
Презренье наше на прощанье.
Не уважающие вас
Покойного однополчане.
По поручению офицеров полка
К. Симонов
1943

Притча о немцах
Александр Бефорт
Расселились иноземцы, преимущественно немцы,
На российских на равнинах со времён Екатерины.
Нарезалися границы по велению царицы;
Избы ставились надолго по брегам великой Волги.
Немцы с завидной сноровкой жизнь устраивали ловко.
Жили тихо, не роптали, в землю русскую врастали.
Свой язык, свою культуру сохранили всё в натуре.
Той земли, где проживали, все законы уважали.
Между тем, бежали годы. Были радости, невзгоды.
Поколения менялись; внуки, правнуки рождались.
Два столетья - срок немалый, скоро немцев много стало.
И решили власти в миг семьи немцев расселить.
Это памятные даты: крики, лошади, солдаты.
Строй повозок на перронах, вздохи, слёзы у вагонов…
Разбросало всех по свету, по большой стране Советов.
Кто остался в Магадане, кто-то в пыльном Казахстане,
И поля Узбекистана помнят немцев, как ни странно.
Помнят их огни Магнитки, взмокших от труда до нитки.
И леса глухой Сибири немцев тоже не забыли.
Рудники, лесоповалы, целина и лесосплавы,
Крепи угольных забоев помнят общества изгоев.
Жизнь носила, жизнь бросала, много судеб изломала.
Пережили, всё стерпели и душой не очерствели.
Так бы жили и поныне, но, на счастье, Власть сменили…
И теперь в стране Советов нет на выезды запретов.
Потянулись вереницы к чуждой западной границе.
Как прапрадеды когда-то путь проделать, но обратный.
Выбор нужный сделал каждый. Сделан верный шаг однажды.
Чтоб потом спокойно жить, никого в том не винить.
Так теперь и наши немцы стали вновь переселенцы,
Через много лет скитаний, через слёзы расставаний
Возвращается народ, завершая свой виток.
Земли встретили не худо, на житьё давали ссуды.
Жить теперь да не роптать, к новой жизни привыкать.
Поддержали социально и пытаются морально:
Дали статус «русский немец», вроде свой, но чужеземец.
Строй другой, не та культура, чужда общества структура.
Цену деньгам знают все, жизнь свою живут в красе.
Им неведомо, что где-то можно без электросвета
И зарплаты тоже жить, верно, Родине служить.
Ну а Родина в упадке: кто смогли, те в беспорядке
Растащили весь Союз, как разрезанный арбуз.
Прибалтийские народы запросили вмиг свободы,
А затем Кавказ, Молдова захотели жить по новой.
Беспредел, неразбериха овладели Властью лихо.
Между нациями распри для республик дружных, братских
Стали нормою теперь - дружба врозь, закрыта дверь.
Неуютно стало в доме, где всё было так знакомо,
Где народы мирно жили, как нигде в огромном Мире.

ПАМЯТИ ТРУДАРМЕЙЦЕВ
Упорно бьет в плотинный темный камень
Залив осенней, тяжкою волной...
Стою один. Со мной сегодня память,
И давний год теперь - сорок второй!
Студеною волною в память сердца,
Слезою скорбной льются эти дни...
Тогда здесь умирали трудармейцы,
На безответный падали гранит.
Уральские метели их отмели,
Глаза закрыть родные не пришли.
Отметили начальники отдела
Лишь номера на бугорках земли.
Военных лет наследье роковое!
Бесправие на много лет вперед
Познал сполна! - за той виной чужою -
Немецкий, зло наказанный народ.

Normal *0 * * *21 * * *false *false *false * *DE *X-NONE *X-NONE * * * * * * * * * * * * * * * * * * * MicrosoftInternetExplorer4 * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * */* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Normale Tabelle"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:11.0pt; font-family:"Calibri","sans-serif"; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-fareast-font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-theme-font:minor-fareast; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi;}Какпридорожная трава
Народ мой пробивался
Слёзы утирая и тая
С колен он снова поднимался!
Он радовался свету и теплу
Не стал он хуже , злее
Тебе пою народ хвалу,
Гордясь, что отношение
к тебе имею!

Normal *0 * * *21 * * *false *false *false * *DE *X-NONE *X-NONE * * * * * * * * * * * * * * * * * * * MicrosoftInternetExplorer4 * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * */* Style Definitions */ table.MsoNormalTable {mso-style-name:"Normale Tabelle"; mso-tstyle-rowband-size:0; mso-tstyle-colband-size:0; mso-style-noshow:yes; mso-style-priority:99; mso-style-qformat:yes; mso-style-parent:""; mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt; mso-para-margin:0cm; mso-para-margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:11.0pt; font-family:"Calibri","sans-serif"; mso-ascii-font-family:Calibri; mso-ascii-theme-font:minor-latin; mso-fareast-font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-theme-font:minor-fareast; mso-hansi-font-family:Calibri; mso-hansi-theme-font:minor-latin; mso-bidi-font-family:"Times New Roman"; mso-bidi-theme-font:minor-bidi;}
Мой кочующий *народ
Искал *ты доли *лучшей,
Но *не *шёл *ты через *брод
А *плыл рекой истории *кипучей
В *дороге к *волжским *степям умирал
Выживал *лишь самый *сильный
Ты мучился, терпел, *страдал,
Но *не сдавался, ставя *крест *могильный
Не *покладая рук *трудился *день *и *ночь
В *степях развёл *сады, дома *построил
Но *в сорок *первом выгнан был ты *прочь
Разве *этого * ты *удостоин?
И *вновь страдая, *брёл *по миру *ты
Родных *,детей, *друзей *теряя
Оставляя за *собой могильные *кресты
Смертями *свои *годы *измеряя
Но *и замученый *тогда *
Народ *мойподнимался
Горька *была твоя *судьба,
Но *не покорным *ты *остался
И *зацвели опять *сады
В *Сибири , Казахстане
Опять *с *колен *поднялся *ты
Хоть *был убит , изранен
Многострадальный *мой народ
Зачто *несёшь *такое бремя?
Исхожено *тобою сто *дорог
Непокорное, *кочующее *племя
Хвалу,народ, * тебе *пою
Твоею *силой востаргаюсь
Теперь *ты наконец *в *родном краю
Тобой *горжусь и восхищаюсь!

Vor der Glotze
Роман Горобец
*die Gedanken eines denkenden Konsumenten*
Ich schalte ein und bin gefangen
In einer anderen Dimension.
Ein Klick und es ist angefangen,
Die Uebertragung der Illusion.
Hier braucht man sich nicht zu entscheiden,
Was man zum Fruehstuck essen soll,
Und all die Messer, die gut schneiden,
Die dienen nur dem unsern Wohl.
Die Menschen werden beobachtet
Den ganzen Tag und in der Nacht,
Auf die Gefuehle wird nicht geachtet,
Denn die Schaltquoten haben Macht.
Und hier und da sie springen raus
Die neue Models, Superstars
Und nach der Show ist es meistens aus,
Uns ist egal, wir essen Mars.
Tag ein, Tag aus diese Bilder,
Sie praegen unsere Zukunft,
So wird die Jugend immer wilder
Und Menschen mangelt's an Vernunft.

Молодец, Роман! hat's genau getroffen :-D (Y)

Идёт старик, несёт рюкзак.
Спина дугой – согнулся так.
Папаша! Разве есть нужда
Носиться с ним туда-сюда?
Сынок! И я когда-то шёл
По жизни налегке.
На сердце было хорошо
И пусто в рюкзаке.
Но постепенно за спиной
Расти рюкзак мой смог.
Набили финскою войной
Армейский вещмешок.
Взвалился груз войны второй,
И голод, и мороз.
Через блокаду чуть живой
Я свой мешок пронёс.

Пятнадцать лет по ссылке вновь
Я свой рюкзак тащил,
И лишь за то, что мамы кровь
С рожденья получил.

В лицо мне плюнули, сказав,
Что немец я и гад.
И эти тяжкие слова
Там, в рюкзаке, лежат.

Но я рюкзак сквозь жизнь пронёс,
Как свой нелёгкий крест Христос,
Я не роптал, хотя немало
Прошёл опасных перевалов.

Не думай, сын, что я один!
Нас много, стариков,
Которым скоро не снести
Тяжёлых рюкзаков.

А если хочешь жизнь пройти
С разогнутой спиной,
Поройся в наших рюкзаках
И тайну их раскрой.

Пусть люди знают, что и как,
Не зря же я тащил рюкзак,
И сотни тех, чей скорбный путь
Вдруг оборвался где-нибудь...

Я любил...



Я стою под раскидистым деревом,
А с него опустилася ветка,
Тут давно обнимал тебя бережно,
И об этом напомнила метка.

Я люблю!-гласит эта надпись,
Я любил-пишу я сейчас,
И сердца старая запись
Завертелась у старческих глаз..

Я схватился за старую ветку,-
Укололо сильно в груди,
Я поправлю старую метку,
И уйду-пора уходить...

Руд.Зоммерфельд

Идёт старик, несёт рюкзак. ...
(Y) (Y) (Y) С глубоким смыслом и очень жизненное стихотворение!!!

Minna Schafer-Lackmann, оказывается автор стихотворения о рюкзаке не Вы, а Роберт Лейнонен. Вы просто не указали автора, я решил, что это Ваше. Обычно, если автора не знают, пишут автор неизвестен.;-) (F)

Пусть люди знают, что и как,
Не зря же я тащил рюкзак,
И сотни тех, чей скорбный путь
Вдруг оборвался где-нибудь...
(Y) (Y) (Y)

Нет, автор не я!!!Я не знаю автора. Это стихотворение прислал мне много лет назад мой учитель математики.Эйснер Владимир Андрееич. Ему сейчас 97 лет. Оно было написано от руки в письме. Я все эти годы думала это его. *А недавно наткнулась на него в какой-то группе, но тоже без автора.Прошу прощения!

Не за что! Здесь об авторе, истории написания этого стихотворения, его переводе на немецкий и т.д. Советую почитать.
********leinonen.ucoz.com/publ/7-1-0-15

Поэзия всем возрастам покорна, но Муза дружит не совсеми...
Эту банальщину не скажешь про человека, который меня вчера очаровал своими искренними стихами...
Текла Шнайдер (см. фотоальбом о выставке), бабулечка 90 лет, прочла вчера свои стихи на открытиии выставки в Бад Эмсе: без запинок, громко, с выражением... Первый стих был посвящен ее детям, что остались в России и ее чувствам к ним... А второй - ода радости - дети наконец приехали в Германию!
А какой чудесный немецкий язык у бабулечки! А какой слог! Вроде простенькая тема - а от души! Не высокая поэзия - но чувства-боль материнского сердца пронизывали каждое слово...
В конце вечера я попросил ее отправить стихи в журнал Землячества - надеюсь они увидят свет и станут известны широкому кругу российских немцев...

Душа

Душа имеет взлёты и падения!
Душа -она голубкою летит
Когда она в начале сотворения,
Уже добро боготворит!
И с добродетелью-зависти не зная,
Летит она всё выше и быстрей,
Лишь в судьи *Бога признавая,
Кто жертвовал собою на кресте.
Служа народу,Родине своей-она летит!
Детей подняв,ты долг исполнил
!Душа твоя с любовию творит,
Что заповедал Бог!- и ты промолвишь:
О,Слава Богу!-я с *такой душой
Рождён на свет,столь сложный и безбожный!
И встанешь на *колени:“Боже мой,
Лишь Ты,мой светоч в тьме надёжный!

Руд.Зоммерфельд

Текла Шнайдер (см. фотоальбом о выставке), бабулечка 90 лет, прочла вчера свои стихи на открытиии выставки в Бад Эмсе: без запинок, громко, с выражением
Иосиф, она на диалекте их читала или Хохдойтч?

Die Oma sprach Hochdeutsch! Und ihre Gedichte waren viel besser als der Tochter, die auch eigene Verse vortrug... Die ganze Gro?familie war im Kulturprogramm beteiligt...

das ist echt fenominal! Mit 90 Jahren und auch noch in Hochdeutsch, klasse (Y)