А снег повалится, повалится...
и я прочту в его канве,
что моя молодость повадится
опять заглядывать ко мне.
И поведет куда-то за руку,
на чьи-то тени и шаги,
и вовлечет в старинный заговор
огней, деревьев и пурги.
И мне покажется, покажется
по Сретенкам и Моховым,
что молод не был я пока еще,
а только буду молодым.
И ночь завертится, завертится
и, как в воронку, втянет в грех,
и моя молодость завесится
со мною снегом ото всех.
Но, сразу ставшая накрашенной
при беспристрастном свете дня,
цыганкой, мною наигравшейся,
оставит молодость меня.
Начну я жизнь переиначивать,
свою наивность застыжу
и сам себя, как пса бродячего,
на цепь угрюмо посажу.
Но снег повалится, повалится,
закружит все веретеном,
и моя молодость появится
опять цыганкой под окном.
А снег повалится, повалится,
и цепи я перегрызу,
и жизнь, как снежный ком, покатится
к сапожкам чьим-то там, внизу.

Евгений Евтушенко

Пока мы живы, можно все исправить...
Все осознать, раскаяться... Простить.
Врагам не мстить, любимым не лукавить,
Друзей, что оттолкнули, возвратить...
Пока мы живы, можно оглянуться...
Увидеть путь, с которого сошли.
От страшных снов очнувшись, оттолкнуться
От пропасти, к которой подошли.
Пока мы живы... Многие ль сумели
Остановить любимых, что ушли?
Мы их простить при жизни не успели,
А попросить прощенья, - Не смогли..
Когда они уходят в тишину,
Туда, откуда точно нет возврата,
Порой хватает несколько минут
Понять – о боже, как мы виноваты…
И фото – черно-белое кино.
Усталые глаза – знакомым взглядом.
Они уже простили нас давно
За то, что слишком редко были рядом,
За не звонки, не встречи, не тепло.
Не лица перед нами, просто тени…
А сколько было сказано не то,
И не о том, и фразами не теми.
Тугая боль – вины последний штрих –
Скребет, изводит холодом по коже.
За всё, что мы не сделали для них,
Они прощают. Мы себя – не можем…

Про нас, про женщин, столько говорят!
И то что мы весьма не бескорыстны,
И то что "репетируем" свой взгляд,
И то что непомерно мы завистливы...
Про нас, про женщин, столько говорят!
И то что меркантильны, даже очень,
И что безвкусным кажется наряд,
И столько задаём чуднЫх вопросов...
Про нас, про женщин, столько говорят!
И то что в воспитанье слабоваты,
И то что вечером диагноз виноват,
И увлекаемся футболом маловато...
Про нас, про женщин, столько говорят!
И то что баба за рулём- опасность,
И что командовать всё больше норовят...
Послушайте, давайте внесём ясность:
Про нас, про женщин, лишь и говорят!

Как же это мы не потерялись,
Не ушли от встречи?
Добрый вечер, Ваша Нереальность,
Добрый вечер!
Отступает суета и ложность,
Дышится тревожно,
Вы со мною, Ваша Невозможность,
Невозможно!
Всех вещей сцепление и сущность,
Вкус Любви и смерти, -
Что Вам надо, Ваша Вездесущность?
Смейте!
Всё отмерьте, горе и влюблённость,
Встречи подвенечность.
Я люблю Вас, Ваша Мимолётность,
Миг, который - вечность.
Анна Ахматова

На расстоянии... протянутой руки...
Живут все те, кто нами не любимы...
А те немногие, что нам необходимы...
Желанны...но безумно... далеки...
Мы сетуем на это и на то...
Зимой весну желая, летом - осень..
Далекий и чужой нам... нужен очень...!
А ближнего... не ставим ни во что...
Повсюду мы стараемся успеть...
И ухватить хотя б за хвост удачу...
И впопыхах отсчитываем сдачу...
Душой бесценной за простую медь...
В бездумной гонке за своей звездой...
По жизни мчишься, словно ошалелый,
Но случай, как напёрсточник умелый,
Окрутит – и в руках стакан пустой...
Давай же говорить начистоту...
Хотим мы все несбыточного чуда...
И в никуда ...несёмся ниоткуда...
Ответственность спихнувши... на мечту...
И не судьба на нас... срывает злость...
И не при чём преграды и ненастья ...
Лишь то мы любим, что вне нашей власти...
Уж так на этом свете...повелось.

Здравствуй отчий мой дом, сколько лет, сколько зим,
Не была я в гостях у забытого счастья,
Я к родному порогу, судьбы пилигрим,
Подхожу...Сердце давит мне болью щемящей...
Я сегодня с тобой, лишь один только день,
Проведу в тишине по былому тоскуя,
Вспомню маму и вкус пирогов, и сирень,
И мальчишку, и чувственный жар поцелуя...
Как ты жил без меня? Как скучал здесь один?
Как ночами грустил, одиноко печалясь,
От тоски зарастал паутиной седин,
Горькой памятью в прошлую жизнь возвращаясь...
Вспоминал шум и гам, детский радостный визг,
Лай шального щенка и мяуканье кошки...
И наваристый борщ, и китайский сервиз,
Что хозяйка тайком вытирала ладошкой...
Вот и всё...Мне пора, извини, но дела....
На скамейку присяду, на краешек самый...
И щемящую нежность, родного тепла,
Вдруг почувствую сердцем...И взгляд своей мамы...
Половицей мне скрипнет во след отчий дом
И вздохнёт тяжело, обожжёт моё сердце...
На прощанье помашет хрустальным крылом
Пролетевшая бабочка, родом из детства....



Елена Ларская

Смири гордыню - то есть гордым будь.
Штандарт - он и в чехле не полиняет.
Не плачься, что тебя не понимают, -
поймёт когда-нибудь хоть кто-нибудь.
Не самоутверждайся. Пропадёт,
подточенный тщеславием, твой гений,
и жажда мелких самоутверждений
лишь к саморазрушенью приведёт.
У славы и опалы есть одна
опасность - самолюбие щекочут.
Ты ордена не восприми как почесть,
не восприми плевки как ордена.
Не ожидай подачек добрых дядь
и, вытравляя жадность, как заразу,
не рвись урвать. Кто хочет всё и сразу,
тот беден тем, что не умеет ждать.
Пусть даже ни двора и ни кола,
не возвышайся тем, что ты унижен.
Будь при деньгах свободен, словно нищий,
не будь без денег нищим никогда!
Завидовать? Что может быть пошлей!
Успех другого не сочти обидой.
Уму чужому втайне не завидуй,
чужую глупость втайне пожалей.
Не оскорбляйся мнением любым
в застолье, на суде неумолимом.
Не добивайся счастья быть любимым, -
умей любить, когда ты нелюбим.
Не превращай талант в козырный туз.
Не козыри - ни честность ни отвага.
Кто щедростью кичится - скрытый скряга,
кто смелостью кичится - скрытый трус.
Не возгордись ни тем, что ты борец,
ни тем, что ты в борьбе посередине,
и даже тем, что ты смирил гордыню,
не возгордись - тогда тебе конец.
E.Евтушенко

Первый снег
В.Я. Брюсов
Серебро, огни и блестки,-
Целый мир из серебра!
В жемчугах горят березки,
Черно-голые вчера.
Это - область чьей-то грезы,
Это - призраки и сны!
Все предметы старой прозы
Волшебством озарены.
Экипажи, пешеходы,
На лазури белый дым.
Жизнь людей и жизнь природы
Полны новым и святым.
Воплощение мечтаний,
Жизни с грезою игра,
Этот мир очарований,
Этот мир из серебра!

Белла Ахмадулина
Ночь перед выступлением
Сегодня, покуда вы спали, надеюсь,
как всадник в дозоре, во тьму я глядела.
Я знала, что поздно, куда же я денусь
от смерти на сцене, от бренного дела!
Безгрешно рукою водить вдоль бумаги.
Писать - это втайне молиться о ком-то.
Запеть напоказ - провиниться в обмане,
а мне не дано это и неохота.
И все же для вас я удобство обмана.
Я знак, я намек на былое, на Сороть,
как будто сохранны Марина1 и Анна2
и нерасторжимы словесность и совесть.
В гортани моей, неумелой да чистой,
жил призвук старинного русского слова.
Я призрак двусмысленный и неказистый
поэтов, чья жизнь не затеется снова.
За это мне выпало нежности столько,
что будет смертельней, коль пуще и больше.
Сама по себе я немногого стою.
Я старый глагол в современной обложке.
О, только за то, что душа не лукава
и бодрствует, благословляя и мучась,
не выбирая, где милость, где кара,
на время мне посланы жизнь и живучесть.
Но что-то творится меж вами и мною,
меж мною и вами, меж всеми, кто живы.
Не проще ли нам обойтись тишиною,
чтоб губы остались свежи и не лживы?
Но коль невозможно, коль вам так угодно,
возьмите мой голос, мой голос последний!
Вовеки пребуду добра и свободна,
пока не уйду от вас сколько-то-летней...
1973

Должно быть, молодости хватает,
* душа, наверно, еще легка -
* если внезапная наступает
* на жажду похожая тоска,
* когда становится небо чище,
* и тонкая зелень мерцает везде,
* и ты пристанища не отыщешь
* в любимом городе, полном людей,-
* тоска о любви, еще не бывшей,
* о не свершенных еще делах,
* о друзьях неизвестных, не приходивших,
* которых задумала и ждала...
* Ольга Берггольц

Ежедневное чудо - не чудо.
Ежедневное горе - не горе.
Настоящее горе другое.
И о нем говорить не хочу я.
Ежедневные блестки - как ветошь.
Ежедневная ноша не давит.
В ежедневные слезы не веришь.
Не тревожит.
Надоедает.
Лжет язык в ежедневном застолье.
Бесконечные вопли писклявы.
Постоянные вздохи - не вздохи.
Ежедневная ссора - не ссора...
Но, над спелой росой нависая,
Вдруг встает ежедневное солнце.
Ошарашивая.
Потрясая.
Ежедневной земли не убудет...
И шепчу я, охрипнув от песен:
Пусть любовь ежедневною будет.
Ежедневной, как хлеб.
Если есть он.
Р.Рождественский

Есть мистика. Есть вера, есть Господь.
Есть разница меж ними. И есть единство.
Одним вредит, других спасает плоть.
Неверье - слепота. А чаще - свинство.
Бог смотрит вниз. А люди смотрят вверх.
Однако интерес у всех различен.
Бог органичен. Да. А человек?
А человек, должно быть, ограничен.
И.Бродский

Склонюсь в поклоне декабрю.
Декабрь – врачует наши раны…
Заговорю и отмолю
Его метели и бураны…
Молить я буду за людей,
Нечаянно в беду попавших,
Живых, быть может, не пропавших
И павших на земле моей…
Молиться буду за детей.
За их волнующую глупость,
За щедрость нашу и за скупость
Удачных и, не очень, дней…
Молить я буду за тебя.
Восторженно и оробело…
От белизны глаза болят
И белый свет – совсем не белый!
А в нём: и Боль и Благодать,
Бальзам целебный и Отрава…
Мы в декабре имеем право:
Простить себя иль – наказать.
И пожелать: Душе – тепла!
Больным – Здоровья, слабым – Веры!
А в январе, строкою первой
Запишем добрые Дела…
А.Галич

Борис Пастернак
*

Ты в меня запустила снежком.
Я давно человек уже зрелый.
Как при возрасте этом моем
Шутишь ты так развязно и смело.
Снег забился мне за воротник,
И вода затекает за шею.
Снег мне, кажется, в душу проник,
И от холода я молодею.
Что мы смотрим на снежную гладь?
Мы ее, чего доброго, сглазим.
Не могу своих мыслей собрать.
Ты снежком сбила их наземь.
Седины моей белой кудель
Ты засыпала белой порошей.
Ты попала без промаха в цель
И в восторге забила в ладоши.
Ты хороший стрелок. Ты метка.
Но какой мне лечиться микстурой,
Если ты меня вместо снежка
Поразила стрелою амура?
Что мне возраст и вид пожилой?
Он мне только страданье усилит.
Я дрожащей любовной стрелой
Ранен в бедное сердце навылет.
Ты добилась опять своего,
Лишний раз доказав свою силу,
В миг, когда ни с того ни с сего
Снежным комом в меня угодила.

А вчера приглашали попеть
Люди милые, но незнакомые.
Я им пел, чтобы дом их согреть,
Свои старые песни и новые.
Только песни-то стали не те -
По-другому поется и дышится.
Мы в разлуке уже столько лет,
Не болит ничего и не пишется.
*

Хоть бы раз суета нас свела -
Пусть больными, плешивыми.
Ах, какая бы встреча была!
Если б все были живы мы.
Ах, какая бы встреча была!
Если б все были живы мы.
*

А с чего бы казалось хандрить?
Ты такой же почти, и гитара та,
И хозяйка какая смотри...
Ну чего же еще тебе надо-то?
*

А я слышал гитара врала,
И слова были лживыми...
А какая бы встреча была,
Если б все были живы мы.
Ах, какая бы встреча была!
Если б все были живы мы.
*

Я ушел, чтобы весел был дом,
Хоть шептала хозяйка: "Обидимся!"
Почему мы так глупо живем?!
Почему мы так долго не видимся?
Почему мы так глупо живем?!
Почему мы так долго не видимся?
*
ОЛЕГ МИТЯЕВ

Шарик со счастьем
Полонина Ирина
Вот и снова декабрь предъявляет права,
Наметает сугробы и гонит из дома,
Где тепло и уютно, до боли знакомо,
И где въелась привычка в дела и слова.
И не хочется, в общем, куда-то идти,
Но срываешься с места внезапно и сразу,
Оставляешь: - Я скоро… - банальную фразу,
И докучливый ворох проблем позади.
Всюду яркий неон бесконечных витрин,
Манекены бросают приветливо взгляды,
На себя примеряешь в уме их наряды,
С замираньем входя в дорогой магазин.
Ловишь носом смолистый лесной аромат,
Тормозишь у блестящих прилавков, как в детстве,
Продавщицы, торгуя своим королевством,
Улыбаются всем, и ты искренне рад.
Суетится с покупками шумный народ,
Всё в гирляндах, шарах и румяных снегурках,
Скоро-скоро куранты кремлёвские гулко
Отстучат, и закончится нынешний год…
Но пока… но пока... ты спешишь ухватить
Хоть бы толику нового зимнего чуда,
И рождается в сердце, казалось откуда?
Ощущенье свободы – в себя не вместить!
Так и хочется крикнуть: - Входи же скорей,
Новый год – восхитительный радостный праздник!
Позолоченный купленный шарик со счастьем
Я повешу на ёлку напротив дверей…

Когда метель кричит, как зверь —
Протяжно и сердито,
Не запирайте вашу дверь,
Пусть будет дверь открыта!
И если ляжет дальний путь
Нелегкий путь, представьте,
Дверь не забудьте распахнуть,
Открытой дверь оставьте!
И, уходя в ночной тиши,
Без лишних слов решайте:
Огонь сосны с огнем души
В печи перемешайте!
Пусть будет теплою стена
И мягкою — скамейка...
Дверям закрытым — грош цена,
Замку цена — копейка!
/Булат Окуджава/

Какое блаженство, что блещут снега,
что холод окреп, а с утра моросило,
что дико и нежно сверкает фольга
на каждом углу и в окне магазина.


Пока серпантин, мишура, канитель
восходят над скукою прочих имуществ,
томительность предновогодних недель
терпеть и сносить - что за дивная участь!


Какая удача, что тени легли
вкруг елок и елей, цветущих повсюду,
и вечнозеленая новость любви
душе внушена и прибавлена к чуду.


Откуда нагрянули нежность и ель,
где прежде таились и как сговорились!
Как дети, что ждут у заветных дверей,
я ждать позабыла, а двери открылись.


Какое блаженство, что надо решать,
где краше затеплится шарик стеклянный,
и только любить, только ель наряжать
и созерцать этот мир несказанный...

Белла Ахмадулина

Эдуард Асадов
ПОД ДОЖДЁМ
Солнце и гром отчаянный
Ливень творит такое
Что, того и гляди, нечаянно
Всю улицу напрочь смоет
Кто издали отгадает
То ли идут машины
То ли, фырча, ныряют
Сказочные дельфины?
В шуме воды под крыши
Спряталось все живое
Лишь в скверике, где афиши
Стоят неподвижно двое.
Сверху потоки льются
Грозя затопить всю улицу
А двое вовсю смеются
И, больше того, целуются.
Шофер придержал машину
И, сделав глаза большие,
Чуть приоткрыл кабину
- Вы, что, - говорит, - дурные?
Те мокрые, но смешливые
Только заулыбались
- Нет, - говорят, - счастливые!
И снова поцеловались

Я часто думаю о том
Зачем на свете мы живем.
Зачем приходим в этот мир,
Мир белых роз и черных дыр.
Я часто думаю о том,
Что мир, в котором мы живем,
Он иногда прекрасен, мил,
А иногда тяжел и гнил.
Я часто думаю о том,
Что все на свете мы живем,
Чтоб перекрасить этот мир,
В цвет роз из цвета черных дыр.


Анна Ахматова

Евгений Евтушенко
* * *
Тревожьтесь обо мне
пристрастно и глубоко.
Не стойте в стороне,
когда мне одиноко.
В усердии пустом
на мелком не ловите.
За все мое «потом»
мое «сейчас» любите.
Когда я в чем спешу,
прошу вас —
* * * * не серчайте,
а если вам пишу,
на письма отвечайте.
Твердите, что «пора!»
всегдашним братским взглядом.
Желайте мне добра
и рядом и не рядом.
Надейтесь высоко
и сердцем и глазами...
Спасибо вам за то,
что будете друзьями!

Эх, девчата! Чтоб во всем удача,
Чтоб была нетленною краса,
Пусть меня волшебником назначат,
И тогда наступят чудеса.
Я начну с того, что на планете -
Сразу ни обманов, ни тревог.
Все цветы, какие есть на свете,
Я, как бог, сложу у ваших ног!
Я вам всем, брюнетки и блондинки,
Раскрою на кофточки зарю,
Радугу разрежу на косынки,
Небо на отрезы раздарю.
С красотою будет все в порядке:
Каждый профиль хоть в музей неси!
Ну, а чтоб какие недостатки
Я оставил! Боже упаси!
А для танцев и нарядов бальных
В виде дополненья к красоте
Я вручил бы каждой персонально
По живой мерцающей звезде.
Ну, а чтобы не было примеров
Ни тоски, ни одиноких слез,
Я по сотне лучших кавалеров
Каждой бы на выбор преподнес!
Я волшебной утвердил бы властью
Царство весен, света и стихов,
Чтоб смеялась каждая от счастья
В день от трех и до восьми часов!
Эх, девчата! Чтоб во всем удача,
Чтоб всегда звенели соловьи,
Хлопочите, милые мои,
Пусть меня волшебником назначат!
Эдуард Асадов.

Э. Асадов
Не заводите книг таких,
Которых вы читать не будете
Зачем вам обделять других,
Всех тех, кто стал читать бы их,
А вы *себе другие купите.
Известно: книга – друг людей,
И это все понять не сложно.
Так обретайте же друзей
На протяженье жизни всей
Лишь самых верных и надежных!

"Чувство собственного достоинства"

Чувство собственного достоинства - вот загадочный инструмент:
Созидается он столетьями, а утрачивается в момент,
Под бомбёжку ли, под гармошку ли, под красивую ль болтовню
Иссушается, разрушается, сокрушается на корню.
Чувство собственного достоинства -вот таинственная стезя,
На которой разбиться запросто, но с которой свернуть нельзя,
Потому что без промедления, вдохновенный, чистый, живой,
Растворится, в пыль превратится человеческий образ твой.
Чувство собственного достоинства - это просто портрет любви.
Я люблю вас, мои товарищи, - боль и нежность в моей крови.
Что б там тьма и зло ни пророчили, кроме этого ничего
Не придумало человечество для спасения своего.
Б.Окуджава

Проклятье века - это спешка,
И человек стирая пот,
По жизни мечется как пешка,
Попав затравленно в цейтнот.
Поспешно пьют, поспешно любят
И опускается душа,
Поспешно бьют, поспешно губят,
А после каются спеша.
Но ты, хотя б однажды в мире,
Когда мир спит или кипит,
Остановись, как лошадь в мыле,
Почуяв пропасть у копыт.
Остановись на пол-дороги,
Доверься небу, как судьбе,
Подумай, если не о Боге,
Хотя бы просто - о себе...
Е. Евтушенко.

Ты укpой меня снегом зима
Так о многом хочу позабыть я
И отpинуть pаботу ума...
Умоляю тебя об укpытьи!
Одолжи мне, зима, одолжи
Чистоты и отдохновенья
Бело-синих снегов безо лжи
Я пpошу тебя, я пpошу тебя,
Я пpошу тебя об одолженьи.
Подаpи мне зима, подаpи
День беззвучный угрюмый, неяркий
Полусон от зари до зари
Мне не надо богаче подаpка.
Поднеси мне, зима, поднеси
Отpешенности и смиpенья
Чтобы снес я,
Что тpудно снести
Я пpошу тебя, я пpошу тебя
Я пpошу у тебя подношенья
Ты подай мне зима, ты подай
Тишину и печаль состpаданья
К моим собственным пpошлым годам
Я пpошу тебя, я пpошу тебя
Я пpошу у тебя подаянья.


Эльдар Рязанов

Антон Палыч Чехов однажды заметил,
что умный любит учиться, а дурак - учить.
Скольких дураков в своей жизни я встретил -
мне давно пора уже орден получить.
Дураки обожают собираться в стаю.
Впереди их главный во всей красе.
В детстве я верил, что однажды встану,
а дураков нету - улетели все.
Ах, детские сны мои - какая ошибка,
в каких облаках я по глупости витал.
У природы на устах коварная улыбка...
Видимо, чего-то я не рассчитал.
А умный в одиночестве гуляет кругами,
он ценит одиночество превыше всего.
И его так просто взять голыми руками,
скоро их повыловят всех до одного.
Когда ж их всех повыловят - наступит эпоха,
которую не выдумать и не описать...
С умным - хлопотно, с дураком - плохо.
Нужно что-то среднее. Да где ж его взять?
Дураком быть выгодно, да очень не хочется,
умным - очень хочется, да кончится битьем...
У природы на устах коварные пророчества.
Но, может быть, когда-нибудь к среднему придем...
Булат Окуджава

Если бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?
Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила,-
Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.
В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.
Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.
Взял бы в рай с собой всё опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.
Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.
Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.
Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.
И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.
1941 © Константин Михайлович Симонов

Когда мне встречается в людях дурное,
То долгое время я верить стараюсь,
Что это скорее всего напускное,
Что это случайность. И я ошибаюсь.
И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.
Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.
Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!
Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!
Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.
Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!
И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!
Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!
Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!
И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!
Эдуард Асадов

Сергей Есенин
Снежная замять дробится и колется,
Сверху озябшая светит луна.
Снова я вижу родную околицу,
Через метель огонек у окна.
Все мы бездомники, много ли нужно нам!
То, что далось мне, про то и пою.
Вот я опять за родительским ужином,
Снова я вижу старушку мою.
Смотрит, а очи слезятся, слезятся,
Тихо, безмолвно, как будто без мук.
Хочет за чайную чашку взяться –
Чайная чашка скользит из рук.
Милая, добрая, старая, нежная,
С думами грустными ты не дружись,
Слушай - под эту гармонику снежную
Я расскажу про свою тебе жизнь.
Много я видел и много я странствовал,
Много любил я и много страдал,
И оттого хулиганил и пьянствовал,
Что лучше тебя никого не видал.
Вот и опять у лежанки я греюсь,
Сбросил ботинки, пиджак свой раздел.
Снова я ожил и снова надеюсь
Так же, как в детстве, на лучший удел.
А за окном под метельные всхлипы,
В диком и шумном метельном чаду,
Кажется мне – осыпаются липы,
Белые липы в нашем саду.
1925

Кого благодарить мне за тебя?
Ты слышишь, в небе зазвучала скрипка?
В печальном листопаде октября
Явилась мне твоя улыбка.
.
Явилась мне улыбка, как рассвет.
А как прекрасны мысли на рассвете!
И я забыл, что прожил столько лет
И что так мало ты живешь на свете.
.
Но что года? Их медленный недуг
Я излечу твоей улыбкой нежной.
И возле чёрных глаз и белых рук
Я чувствую биенье жизни вешней.
.
Кого мне за тебя благодарить?
Судьбу свою *или нежданный случай?
И если хочешь жизнь мою продлить
И веруй, и люби меня, и мучай.

А. Дементьев.

Старый адрес

«Не ходи по старым адресам»,-
Верный друг меня учил сурово.
Эту заповедь я знаю сам,
Но сегодня нарушаю снова.
С вечера пошел такой снежок,
Будто звезды осыпались с неба.
И забытый путь меня повлек
В дом, где я уже лет десять не был.
Станция метро. Вокруг горят
Фонари. И мне в новинку это.
Деревца озябшие стоят
Там, где мы стояли до рассвета.
Пять звонков. Как прежде,
Пять звонков
Та же коридорная система.
В кухне пламя синих язычков
И велосипед воздет на стену.
Радио чуть слышно за стеной.
Все как прежде - за угол и прямо.
Распахнулась дверь. Передо мной -
Строгая твоя седая мама
Щурится на свет из темноты...
Строгости былой - как не бывало.
«Извини, что я тебя на «ты»,
Не назвался б сразу - не узнала.
Заходи, чего же ты стоишь?
Снегу-то нанес! Сними калоши.
Посмотри, какой у нас малыш,
Только что уснул он, мой хороший.
Озорной. У бабушки растет...
Только не кури - у нас не курят.
Дочки с мужем нету третий год,
Он военный, служит в Порт-Артуре.
Ну, какая у тебя жена?
Дети есть?
Куда же ты так скоро?»
...Улица в снежинках. Тишина.
Можно захлебнуться от простора.
Ты моей Снегурочкой была.
Снег летит. Он чист, как наша совесть.
Улица твоя белым-бела,
Словно ненаписанная повесть.


Евгений Долматовский

Чужие нас не предают,
До нас им просто дела нет.
Свои наотмашь больно бьют,
Всё норовят столкнуть в кювет,
Подставив ножку невзначай,
С улыбкой руки потирая:
Мол, на, голуба, получай,
Чтоб жизнь тебе не мнилась раем!
И как же трудно жить потом,
При встрече мило улыбаться,
Осознавать, что чёрт с хвостом
Вновь будет за спиной кривляться,
Тебя на вшивость проверять:
А вдруг да испоганишь душу,
Когда начнёшь права качать
И заповедь Христа нарушишь?
Чужие нас на предают,
Свои от зависти бледнеют.
Ковш дёгтя в бочку с мёдом льют,
Большой триумф в душе лееют.
Вот только часто невдомёк
Завистникам порой бывает:
Для них уже отмерен срок -
Их совесть насмерть заедает!

ДВЕ КРАСОТЫ
Хоть мать-природа не сидит без дела,
Но идеалы редко созидает.
И красота души с красивым телом
Довольно редко в людях совпадает.
Две красоты, и обе хороши.
Вручить бы им по равному венцу!
Однако часто красота души
Завидует красивому лицу.
Не слишком то приятное признанье,
А все же что нам истину скрывать?!
Ведь это чувство, надобно сказать,
Не лишено, пожалуй, основанья.
Ведь большинство едва ль не до конца
Престранной "близорукостью" страдает.
Прекрасно видя красоту лица,
Душевной красоты не замечает.
А и заметит, так опять не сразу,
А лишь тогда, смущаясь, разглядит,
Когда все то, что мило было глазу,
Порядочно и крепко насолит.
А, может быть, еще и потому,
Что постепенно, медленно, с годами,
Две красоты, как женщины в дому,
Вдруг словно бы меняются ролями.
Стареет внешность: яркие черты
Стирает время властно и жестоко,
Тогда как у духовной красоты
Нет ни морщин, ни возраста, ни срока.
И сквозь туман, как звездочка в тиши,
Она горит и вечно улыбается.
И кто откроет красоту души,
Тот, честное же слово, не закается!
Ведь озарен красивою душой,
И сам он вечным расплеснется маем!
Вот жаль, что эту истину порой
Мы все же слишком поздно понимаем...

Э.АСАДОВ

НЕ ВЕРЮ В ТЕРПЕЛИВУЮ ЛЮБОВЬ

Не верю в терпеливую любовь
И в дозировку нежностей не верю!
Пусть субъективно и сужу, и мерю,
Но кровь людская - не сазанья кровь!
Тут речь не про безумства или буйства,
Ну кто всерьез их станет принимать?!
Нет, мне иное хочется сказать:
Не верю я, что подлинные чувства
Способны деловито рассуждать.
Знать, как избегнуть спора или скуки,
Когда прийти, когда не приходить,
Когда по телефону позвонить
И сколько писем написать в разлуке.
Что говорить, высокое искусство,
Чтобы схитрить, прийти не в пять, а в шесть,
Бояться словом надоесть.
Да что это действительно за чувства?!
И как это: скучать и не звонить?
Расчетливою сдержанностью мучить,
То приласкать, то снова отстранить,
Как будто бы страшась продешевить
Или стараясь мудро не наскучить?!
Ну как же это в чувствах притворяться?!
Любовь сродни веселому огню.
В ней только бы душой воспламеняться
И, не страшась, звонить или встречаться
Хоть десять раз, хоть сорок раз на дню!
А если ложь вдруг грянет снегопадом -
Тогда - конец! Зови иль не зови...
Считай, что просто не было любви,
А о таком и сожалеть не надо!

Сомкните плотнее веки и не открывайте век,
*Прислушайтесь и ответьте: который сегодня век?
*В сошедшей с ума Вселенной, как в кухне среди корыт,
*Нам душно от дикселендов, парламентов и коррид.
*Мы все не желаем верить, что в мире истреблена
*Угодная сердцу ересь по имени "тишина".
*Нас тянет в глухие скверы - подальше от площадей,
*Очищенных от скверны, машин и очередей.
*Быть может, вот этот гравий, скамеечка и жасмин –
*Последняя из гарантий хоть как-то улучшить мир.
*Неужто же наши боги не властны и вольны
*Потребовать от эпохи мгновения тишины,
*Коротенького, как выстрел, пронзительного, как крик...
*И сколько б забытых истин открылось бы в этот миг,
*И сколько бы дам прекрасных не переродилось в дур,
*И сколько бы пуль напрасных не вылетело из дул,
*И сколько б "наполеонов" замешкалось крикнуть "Пли!",
*И сколько бы опаленных не рухнуло в ковыли,
*И сколько бы наглых пешек не выбилось из хвоста,
*И сколько бы наших певчих сумело дожить до ста!
*Консилиумы напрасны...
*Дискуссии не нужны...
*Всего и делов-то, братцы, -
*Мгновение тишины....
* *
Леонид Филатов

За невлюбленными людьми любовь идет, как привиденье.
И перед призраком любви попытка бить на снисхожденье -
Какое заблужденье!
Любви прозрачная рука однажды так сжимает сердце,
Что розовеют облака и слышно пенье в каждой дверце.

За невлюбленными людьми любовь идет, как привиденье.
Сражаться с призраком любви, брать от любви освобожденье -
Какое заблужденье!
Все поезда, *все корабли летят в одном семейном круге.
Они - сообщники любви, ее покорнейшие слуги.

Дрожь всех дождей, пыль всех дорог,
Соль * всех морей, боль всех разлук -
Вот ее кольца, - *кольца прозрачных рук,
Крыльев прозрачных свет и звук.

За невлюбленными людьми любовь идет, как привиденье.
В словах любви, в слезах любви сквозит улыбка возрожденья,
Улыбка * возрожденья...
И даже легче, может быть, с такой улыбкой негасимой
Быть нелюбимой, но любить, чем не любить, но быть любимой.
Ю.Мориц

* * *
Из первых книг, из первых книг,
которых позабыть не смею,
училась думать напрямик
и по-другому не сумею.
Из первых рук, из первых рук
я получила жизнь, как глобус,
где круг зачеркивает круг
и рядом с тишиною - пропасть.
Из первых губ, из первых губ
я поняла любви всесильность.
Был кто-то груб, а кто-то глуп,
но я - не с ними, с ней носилась!
Как скрытый смысл, как хитрый лаз.
как зверь, что взаперти томится,
во всем таится Первый Раз -
и в нас до времени таится.
Но хоть чуть-чуть очнется вдруг,
живем - как истинно живые:
из первых книг, из первых рук,
из самых первых губ, впервые.

1972
Римма Казакова

***
По речке жизни плавал честный грека -
И утонул, а может, рак настиг.
При греке заложили человека,
А грека заложил за воротник.

В нем добрая заложена основа –
Он оттого и начал поддавать:
«Закладывать» - обычнейшее слово,
А в то же время *значит – «предавать».

Или еще пример такого рода:
Из-за происхождения взлетел –
Он вышел из глубинки, из народа,
Да возвращаться очень не хотел.

Глотал упреки и зевал от скуки,
Что оторвался от народа, знал.
Но «оторвался» - это по науке,
А по жаргону это – «убежал».

Но говорил, что он слуга народа,
Что от народа он – и плоть и кровь
И что к нему крепчает год от года
Большая всенародная любовь.

Вам не дождаться от него признанья
До самого до страшного суда:
Народа слуги – это по названью,
Ну а на самом деле – господа.

Перевести все это очень просто,
Но непростое слово «перевод».
С грузинского здесь переводят тосты,
А там – лошадок переводят вброд.

Тут почтой переводят гонорары,
Там – деньги переводят ни на что:
Одни на баб, другие – на доллары,
А третьи, например, - на спортлото.

Тут – переводят часовые стрелки,
Чтобы попасть в другие времена.
Там переводят деньги на безделки,
И в переводе – грош всему цена!
* * * * * * * * * * * * * (В.Высоцкий)

Сегодня, 25 января, День Рождения Владимира Высоцкого.
Баллада о Любви
.
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась Любовь -
И растворилась в воздухе до срока,
А срока было - сорок сороков...
И чудаки - еще такие есть -
Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья, -
И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же - неровного - дыханья.
Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу!
И много будет странствий и скитаний:
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих - для испытаний -
Все строже станет спрашивать она:
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить -
Они уже согласны заплатить:
Любой ценой - и жизнью бы рискнули, -
Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
оторую меж ними протянули.
Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу!
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься - сколько не зови, -
Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви...
И душам их дано бродить в цветах,
х голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться - со вздохом на устах -
На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал, -
Потому что если не любил -
Значит, и не жил, и не дышал!
.
Владимир Высоцкий