Друзья



* * * * * Формирование

дружеских кругов в Германии происходит специфически. Тут абсолютно не имеет

значение, какой служебный пост занимает родитель, хотя все знают друг про друга

всё, чей отец и кем служит. Конечно же, при первой встречей происходит «обнюхивание»

- откуда приехал, в каком классе учишься, куришь ли и проч. Вообще, модель мальчишеского

микроклимата скопирован с армейского. И тут получается смесь. Во-первых, учитывается,

сколько времени живёшь в Германии. Во-вторых, и это главное, в каком классе

учишься. Понятное дело, что кто старше, тот и авторитетнее. Ну, прямо, как в

армии.

Но отказываться? С чего бы это? Микроскопические

дырочки от инъекций можно было разглядеть лишь при большом желании. А его как

раз и не было. И вот девичьи зубки вонзились в наши (шоколадные!!!) конфеты.

Хрум-хрум. Съели. Ждём. Проходит десять минут, пятнадцать.

- Ещё хотите?

- Давай.

* * * * * *Вообщем,

съели они все конфеты. Никакой реакции. Что-то никто не бросается в объятья.

Разве что ещё б от конфет не отказались бы. И вот тут я почувствовал, как дико болит моя

рука. Далее, как у Никулина. Гипс, короче. Он мне ещё долго напоминал о моей

бестолковости.

Как оказалось позднее, это был закрытый

перелом руки. Так женский вопрос на заре моей юности повернулся ко мне задом.

Но в тот момент предвкушение результата снизило болевой порог. «Заряженные»

(или «заражённые»?) конфеты были на руках. Ищем девчонок. Вон они, взявшись под

руку, гуляют вокруг стадиона.

- Привет, девчонки! Конфеты

хотите?

* * * * * *Никогда

до этого мы им не предлагали конфет. Предложение выглядело лукавым и

провокационным.

Итак, как будем давать? Какой-то умный

переводчик прочитал, что со спиртными напитками давать бесполезно. Почему-то

пришла мысль вколоть жидкость шприцом в конфету. Пошли в медсанбат, солдатик-фельдшер

понял всё на лету и приступил к процедуре. В этот момент в процедурку зашёл

комбат. Мы спинным мозгом чувствовали, что он нас расколет, как Мюллер

Штирлица, а посему дёрнули во весь дух из здания. И во время прыжка с крыльца я

неловко поставил руку и почувствовал нестерпимую боль.

Узнал кто-то из нас, что в

немецких аптеках продаётся некая микстура под названием «Контариус». Теперь-то

я знаю, что основой этой микстуры является шпанская мушка, которая, якобы

усиливает половое влечение у женщин.. Но раз за это средство авторам никто не

предлагал Нобелевскую премию (по примеру Виагры), значит, и средство, наверное,

было так себе. Мы решили испробовать этот «Кантариус» на наших девчонках.

Мысленно уже рисовали себе картину, как они нас домогаются, а мы гордо воротим

носы…

К сожалению, мы не имели

возможности своими глазами увидеть весь ужас в глазах немца и почувствовать

распространяющийся запах животного страха, ибо согласно закону жанра, спешно покидали поле боя.

* * * * * *Но

также органично, как в романе Льва Николаевича Толстого, тема войны плавно

перетекала в тему мира. Подобно медведю в берлоге, просыпающемуся по весне, в

нас пробуждался интерес к женщинам. Интерес смутный, неконкретный, возникший

отчасти с возрастом и отчасти от тех телепередач, которые шли на немецком ТВ.

На инженерном складе полка работал один солдатик, который в ожидании Дембеля очень нуждался в офицерских пуговицах, на свой будущий парадный мундир. А мы нуждались в новых приключениях. За энное количество пуговиц можно было сменять взрыв-пакеты, имитационные мины ИМ-82 или ИМ-100, где цифра говорит о калибре, а, значит, и о громкости взрыва. Набрав этой пиротехники, мы отправлялись на просёлочную дорогу, где часто проезжали немецкие машины. Наверное, мы испытали ощущения партизан-подрывников времён Отечественной войны. Едет ничего не подозревающий немец, думая, что война давным-давно закончилась. А тут мы, отряд имени Павлика Морозова. Правильно отмерянный и отрезанный кусок бикфордова шнура, соединённого с детонатором, гарантирует разрыв ИМ-82 прямо под колёсами автомобиля.

Получалось приличное расстояние в 50-60 метров. Можно было дёргать. Теперь, представим себя внутри квартиры. Монотонный, достаточно громкий стук по стеклу поначалу просто мешал вести тихий семейный разговор. Затем нервы начинали сдавать у хозяев квартиры. Выбегал разъярённый хозяин. Пройдя вдоль своих окон и не найдя источника звука (нитка же высоко протянута, да и в темноте её и не увидишь никогда), мужик возвращался домой. Итак раз десять. Наконец, секрет разгадан; нитка и грузик найдены, *со звериным рычанием разорваны в клочья и выкинуты в темноту. Но разве потеря приспособлений могут идти в сравнение с ничем не описуемым восторгом от проделки. Видимо, тогда ещё остались в памяти общечеловеческие умозаключения – «Если тебе плохо, значит, кому-то хорошо» Девчонки, конечно же, догадывались об авторах этих приколов, да разве они продадут своих пацанов?

Вообще-то, у нас всегда была неиссякаемая фантазия на всякого рода проделки. А, если принять во внимание, что досугом ребятни в полку абсолютно некому заниматься, то пределов нашим проказам установить некому было. Пожалуй, самым безобидным препровождением времени была игра в «стукалочки». Представим себе тихий и тёмный осенний вечер, когда в домах собирались семьи, приходили со службы мужья, прилежные девочки заканчивали делать уроки на завтра. Тут и наступало наше время. К окну на первом этаже прикреплялась пластилином обыкновенная нитка, к которой на расстоянии 5-7 сантиметров от места крепления привязывался грузик, ну, скажем, в виде болтика или гаечки. Затем ниточная катушка разматывалась на всю длину.

ПРОКАЗЫ.